Гордиться славою своих предков не токмо можно, но и должно… А.С. Пушкин

История свидетельствует о том, что предки Александра Сергеевича Пушкина принадлежали к старинному дворянскому роду, деяния которого были тесно связаны с историей становления Русского государства. Род вёл своё «родословие» с XIII века.

Пушкиноведы считают, что ещё более древнее происхождение имела другая родословная ветвь поэта по линии любимой бабушки Марии Алексеевны — род Ржевских. Ржевские вели своё происхождение от Рюрика и были в родстве с Чаадаевыми, Воронцовыми, Бутурлиными, Чернышевскими, Голицыными и другими старинными дворянскими фамилиями. Земельные владения Ржевских располагались на землях восемнадцати российских губерний. Некоторые сюжеты из истории рода Ржевских, так же как и Пушкиных, и Ганнибалов, Александр Сергеевич использовал при написании романа «Арап Петра Великого».

Третья, как считалось, экзотическая ветвь вошла в родословие Пушкиных в XVIII веке и происходила от Абрама Петровича Ганнибала — абиссинца, крестника и воспитанника Петра I.

А.С. Пушкин в «Моей Родословной» писал о нём:

«Исходно купленный арап
Возрос, усерден, неподкупен,
Царю наперсник, а не раб».

Сын Ганнибала Осип Абрамович, женившись на М.А. Пушкиной, стал отцом Надежды Осиповны — матери Александра Сергеевича Пушкина. Надежда Осиповна в девичестве носила фамилию Ганнибал.

Параллельно, в течение большого исторического этапа (почти 100 лет), происходило «слияние» двух ветвей предков поэта по отцовской и материнской линиям. Пушкиноведы считают, что основателем этих двух ветвей был Алексей Федорович Пушкин — прадед Александра Сергеевича Пушкина — единственный сын Фёдора Петровича Пушкина — стольника Петра I, поручика, вышедшего в отставку в 1712 г. «по ранению», полученному в Прусском походе Петра I.

Алексей Фёдорович в 1703 г. был пажом при дворце царевны Прасковьи Иоанновны, в 1732-1736 гг. он — кадет сухопутного шляхетского корпуса в Петербурге, в 1736 г. «выпущен» в тверской драгунский полк,
участвовал в турецкой кампании 1737-1739 гг. «По ранению», так же как и его отец, вышел в отставку. Жил и умер в своём родовом имении Короневщине, недалеко от города Липецка.

Бравый капитан А.Ф. Пушкин, вышедший в отставку после турецкой кампании, женился на Саре Юрьевне Ржевской, младшей дочери вице-губернатора Нижнего Новгорода Ю.А. Ржевского.

Их дочь Мария в 1772 г. вышла замуж за сына знаменитого «арапа Петра Великого» капитана морской крепостной артиллерии Осипа Абрамовича Ганнибала. Мария, теперь Ганнибал, была бабушкой А.С. Пушкина по материнской линии.

Повествуя в «Начале новой автобиографии» о своих предках Ганнибалах, Пушкин заметил: «Африканский характер моего деда, пылкие страсти, соединённые с ужасным легкомыслием, вовлекали его в удивительные заблуждения… Он умер от следствия невоздержанной жизни…» Эти строки посвящены отцу матери поэта Надежды Осиповны. Но, как пишет далее А.С. Пушкин, «ужасным легкомыслием» отличались и двоюродные деды Александра Сергеевича — Пётр и Исаак, жившие по соседству с Михайловским — один в Петровском, другой в Воскресенском.

«Гордиться славою своих предков не токмо можно, но и должно; не уважать оной есть постыдное малодушие», — говорил часто А.С. Пушкин. Но и умалчивать об «ужасном легкомыслии», проявляемом нередко многими из них, поэт считал также малодушием…

В Государственном историческом архиве было обнаружено «Дело об убиении отставным морской артиллерии капитаном 3-го ранга Исааком Ганнибалом священниковой жены в пригороде Воронич».

Многие из Ганнибалов по старому помещичьему праву прижили от своих крепостных крестьян и дворовых людей «женска полу» детей. Сын Ибрагима Ганнибала Пётр Абрамович завёл у себя в Петровском целый гарем крепостных дев, присвоив себе право первой ночи. Своих наложниц и их детей он потом поселил в особую деревню, названную Арапово, существующую и поныне. Брат его при живой законной жене женился на другой и имел от неё незаконных детей. Сын Петра Абрамовича Вениамин прижил от своей дворовой девушки одиннадцать внебрачных детей. В дни пребывания в Петровском нам неоднократно доводилось слышать эти предания и от экскурсоводов, и от местных жителей.

История свидетельствует о том, что многие из этих бесправных потомков стремились попасть «в люди» и, стараясь выйти из своего «подлого сословия», всячески добивались у правительства разрешения носить фамилию Ганнибал. Кому-то, очевидно, это удавалось, но не всем.

Царь Николай I, щепетильно относящийся к чистоте дворянских родов, требовал от своих подчинённых тщательного предварительного отбора претендующих.

Однажды царь спросил псковского губернатора, в каких городах и уездах проживают ныне Ганнибалы и много ли их вообще. Выясняется, что Ганнибалы живут в Пскове, в Опочке, в Порхове, Великих Луках, Новоржеве и Острове, а также в Санкт-Петербурге, Москве и многих других городах. Царь, получив такой ответ на свой вопрос, заметил: «Да, фамилия знатная, целая Ганнибаловщина получается». Потом, подумав, усмехнулся и, взяв перо, «собственноручною высочайшею рукою» начертал: «Присвоить просителям фамилию Ганнибал, но только задом наперёд — сиречь Лабиннаг, а не Ганнибал».

«История эта невыдуманная, — пишет далее С. Гейченко. — «Дело» о присвоении незаконнорождённым детям псковских помещиков Ганнибалов фамилии родителей сегодня находится в Ленинградском государственном историческом архиве».

Такое наследие оставили родственники отца матери поэта Надежды Осиповны Ганнибал, которую в свете звали не иначе как «прекрасная креолка». Брак Сергея Львовича Пушкина с точки зрения его родных был малоподходящим. Надежда Осиповна не была богата, родные Ганнибалов в России в это время не отличались ни древностью, ни знатностью. Да ещё скандальные истории, сопровождавшие их род.

Хотя дед Надежды Осиповны, абиссинец Ибрагим, был известен как генерал-аншеф Абрам Петрович Ганнибал. Он прожил жизнь беспримерную, не сравнимую ни с чьей другой по фантастическим переломам и счастливой игре случайностей. По воле его правителей судьба бросала его с африканских плоскогорий в побережье Босфора, потом в Москву, в только что родившийся Петербург, он прошёл учёбу во французских военных академиях, а затем отправлен был на «театры войны».

Абрам Петрович — крестник царя Петра I, успел послужить царским секретарём, проявить себя как участник знаменитых сражений и как военный математик, придворный педагог, строитель крепостей и директор каналов. Его выдающийся ум, познания и общая одарённость вызывали удивление у современников.

И начало, и дальнейшая его жизнь окутаны легендами. Документы елизаветинской герольдии свидетельствуют о том, что Ибрагим родился в северной Абиссинии, где его отец владел городами на правом берегу Мареба, на границе между Хамасеном и Сараэ, в Логоне.

В конце XVII в. почти весь северо-восток Африки боролся с Турцией, которая кроме военных трофеев и добычи вывозила в Стамбул пленников, рабынь, заложников. Таким же образом из Логона вывезли маленького африканца Ибрагима.

Истории известна поэтическая легенда, связанная с вывозом с родины мальчика. Эту легенду А.С. Пушкин слышал от своего деда, удалось слышать её и нам в дни пребывания в Петровском в 1998 г. Легенда рассказывает о том, как старшая сестра мальчика Лагань прыгнула в море и долго плыла вслед за увезённым турками Ибрагимом. Девочка погибла в морской пучине…

Все наследники Ганнибалов знали эту легенду, и говорят, дети даже плакали, когда слышали её. Плакал и Пушкин, хотя уже не был ребёнком, когда слушал легенду снова и снова, рассказанную по его просьбе.

Примерно в 1706 г. русский резидент при турецком «диване» получил приказ Петра «выслать» несколько мальчиков-арапов для украшения двора. Таков был обычай, перешедший из Европы в Россию в XVII в. В 1707 г. маленький африканец был доставлен в Петербург и с тех пор неотлучно состоял при царе, в том числе и «в походах и при баталиях», где был даже ранен.

Скоро Пётр обнаружил в молодом человеке замечательные способности и отправил его во Францию для обучения инженерному делу. Вернулся Ганнибал в Россию профессором математики и фортификации, привёз обширную французскую библиотеку в 400 томов — книги по фортификации, математике, географии, истории, философии и литературе. В этом библиотечном собрании можно было увидеть сочинения Ра-
сина, Корнеля, Сирано де Бержерака, письма Фонтенеля, «Князя» Макиавелли, мемуары Брантома, философские трактаты Мальбранша, «Всемирную историю» Боссюэ.

Сам Ибрагим Ганнибал составил мемуары на французском языке и написал книгу об инженерном искусстве.
Умирая, он оставил наследникам не только поместья, крепостных крестьян и формуляр с высокими чинами, но и многотомное книгохранилище, ценное собрание физических и механических инструментов, а главное — благодарную память о своей научной деятельности…

Жестокая школа жизни, пройденная Ибрагимом, жестоким же образом отразилась на его семейной жизни. В конце 1730 г. Ибрагим женился на дочери капитана галерного флота Евдокии Андреевне Диопер, причём несмотря на протесты девушки. Вскоре он обвинил молодую жену в намерении отравить его, как записано в «деле». Женщина была заключена в тюрьму, а Ганнибал сошёлся с дочерью местного капитана Христиной-Региной Шеберг, от которой имел несколько детей.

Когда пришло время отдавать детей в обучение, Ганнибал обвенчался с Христиной. Для первой жены, пользуясь связями, добился пожизненного заключения, дающего ему право узаконить свои многолетние отношения со второй женой…

История Ганнибалов волновала и расстраивала творческое воображение правнука. «Часто думал я об этом ужасном семейственном романе», — писал Пушкин в наброске предисловия к «Арапу Петра Великого».

Сама императрица Елизавета Петровна благоволила в это время к любимцу её отца. Он получил звание генерал-майора, должность ревельского коменданта, пятьсот душ в Псковской губернии Опоческого уезда, в «Михайловской губе», где его потомство долгое время хранило родовые земли и память о «прадеде-арапе».

Один из сыновей Абрама — Ибрагима Ганнибала, получивший от отца имя Януарий, а от матери — Иосиф, вошёл в историю в качестве родного деда знаменитого поэта А.С. Пушкина.

Иосиф-Януарий, или как потом он — Осип Абрамович Ганнибал отличался также пылким и своенравным характером. Его считали «сорвиголовой» и «ужасом семьи». Однажды в 1773 г. он, будучи майором морской артиллерии, был послан в Липецк осмотреть чугунные заводы, устроенные ещё Петром I для отливки пушек для Черноморского флота. Он «зачастил» в село Покровское, имение капитана в отставке Алексея Фёдоровича Пушкина и его жены Софьи Юрьевны, урождённой Ржевской. Здесь он встретил их дочь Марию и женился на ней.

Скоро Ярославское имение новобрачной пошло целиком на уплату долгов мужа, после чего Марии Алексеевне пришлось добиваться примирения своего грозного свёкра Ганнибала с его блудным сыном. Однако молодым, лишившимся своего имения, пришлось теперь жить в поместье Абрама Петровича на мысе Суйде, под Петербургом. Здесь в 1775 г. у них родилась дочь Надежда — будущая мать поэта.

Жизнь маленькой Надежды тоже была наполнена тяжёлыми событиями. Её отец Осип Абрамович надолго уезжал из семьи и, наконец, навсегда решил оставить Суйду, увезя с собой маленькую Надю в виде меры воздействия на супругу. Мария Алексеевна пошла на все уступки, вплоть до отказа от средств для содержания дочери и её самой, «только с тем, чтобы дочь наша мне отдана была».

Получив нужную гарантию, Осип Абрамович с готовностью возвратил дочь, сопроводив её весьма колким письмом, в котором желал жене пользоваться «златою вольностью»…

И действительно, к семье своей он так и не вернулся. Мало того, в 1779 г. женился на вдове Устинье Толстой, предоставив духовным властям «своеручное» письмо, свидетельствующее о его вдовстве.

В это время Мария Алексеевна, мать Надежды, благополучно здравствовала в Москве и, узнав о своей «смерти» и новой женитьбе мужа, направила в соответствующие ведомства документы, изобличающие «вдового» Осипа Ганнибала в двоежёнстве. После некоторых разбирательств брак на самом деле был расторгнут, а «двоеженец» отправлен в Северное море служить на кораблях.

А Марии Алексеевне удалось отсудить четвёртую часть имущества мужа «на содержание малолетней дочери Осипа Ганнибала». У него была отобрана и передана Марии Алексеевне и подрастающей Надежде деревня Кобрино Софийского уезда Петербургской губернии. Чесменский герой Исаак Абрамович Ганнибал — шурин Марии Алексеевны, то есть брат её мужа, владелец соседнего поместья Суйды, оберегал интересы своей крестницы.

Мария Алексеевна, используя опыт неудачного брака со всеми тягостными материальными последствиями, стала вести своё хозяйство со всей предусмотрительностью, осторожностью, практическим чутьём. В управлении своим скромным поместьем она тщательно следила, чтобы ни одна сила не пропадала даром. В результате её неусыпная энергия и целеустремлённость позволили ей собрать необходимые средства для приобретения собственного домика в Петербурге. Здесь с середины восьмидесятых годов XVIII в. она жила с дочерью.

Своей дочери Надежде Осиповне, будущей матери Пушкина, Мария Алексеевна создала все условия для получения первоклассного, по воззрениям того времени, светского воспитания. Она овладела в совершенстве французским языком и приобрела репутацию достойной ученицы мадам де Севиньи в искусстве дружеского письма. Сохранившиеся письма её, в том числе и к детям, свидетельствуют о живости и литературности её эпистолярного стиля.

Как заметили современники, неудивительно, что молодой поэт — гвардеец Сергей Пушкин произвёл на эту образованную девушку наилучшее впечатление. Летом 1796 г. он уже был её женихом, а в конце сентября в родовом владении невесты, в деревянной церковке мызы Суйды произошло венчание Надежды Осиповны и Сергея Львовича.

Никто из присутствующих на венчании не мог предполагать, что миловидная, похожая на креолку, много уже перенёсшая тягостей жизни невеста Надежда родит Великого поэта.

А тем временем в России происходит очередное лихолетье. Умирает императрица Екатерина, на престол восходит Павел I, а братья Пушкины — Василий и Лев — офицеры полка, вынуждены были салютовать тому, кто угрожал править «железною лозой».

Тревожное и сумасбродное царствование нового императора молодая семья испытала на себе. В течение пяти лет она вынуждена была переезжать из одной столицы в другую, пока в начале 1798 г. Сергей Львович не подал в отставку и вслед за старшим братом уехал в Москву. Здесь в Москве на Немецкой улице 26 мая 1799 г. у Надежды Осиповны и Сергея Львовича Пушкиных родился сын, получивший звучное историческое имя Александр.

Надежда Осиповна не чувствовала призвания к домашним обязанностям и охотно перелагала их на свою хозяйственную мать с её немногочисленными, но верными слугами.

Как и её муж, она отличалась пылким нравом и пристрастием к светской жизни. Вопреки своей репутации экзотической красавицы мать Пушкина была настоящей русской женщиной. По своему деду она тоже принадлежала к историческому роду Пушкиных, по бабке — к боярской фамилии Ржевских, по отцу — к совершенно обрусевшему поколению Ганнибалов, служивших и отличившихся в российской армии, флоте и администрации.

Воспитателем её был знаменитый победитель Порты, соратник славных русских полководцев и адмиралов XVIII в. — дядя Исаак Ганнибал.

Она никогда не разлучалась со своей матерью, искренне любившей русскую старину и так мастерски владевшей простонародной русской речью. Надежда росла вместе со своим двоюродным братом Александром Юрьевичем Пушкиным, воспитанником сухопутного шляхетского корпуса, который много знал и рассказывал ей о славных военных преданиях России.

Светское воспитание Надежды Осиповны с модным налётом французского классицизма не оторвало её от родной природы и русских людей, которыми она была окружена, когда жила в деревне, и потому любила подолгу жить в селе Михайловском.

Разделяя литературные вкусы и занятия своего мужа, она постоянно пользовалась вниманием первоклассных русских писателей. В литературном салоне Сергея Львовича она была великолепной хозяйкой. Любила вечера, домашние спектакли, декламацию, театр, общество музыкантов и художников. К этому кругу принадлежал и писатель Ксавье де Местр, который хорошо владел кистью и написал известный, дошедший до нашего времени портрет Надежды Осиповны в модном жанре миниатюры — акварелью на слоновой кости, передав с замечательной живостью её тонкие черты и умные глаза.

Разумеется, рассеянная светская жизнь, захватывающая целиком молодую женщину, совершенно отрывала её от детей и лишала их поэзии и счастья материнской ласки. Больше всех чувствовал это маленький увалень Александр. Впоследствии молчаливым укором памяти Надежды Осиповны осталось отсутствие темы материнства в поэзии её сына.

Однако, как заметили пушкиноведы, в воспитании детей имеется очень важная заслуга матери: по свидетельству её дочери, страсть к французской литературе развивал в них не только отец, который мастерски «читывал им Мольера», но и мать, читавшая вслух Александру и Ольге занимательные парижские издания.

Вместе с матерью поэта Надеждой Осиповной в доме Пушкиных появилась её мать Мария Алексеевна — интереснейшая рассказчица — бабушка Ганнибал. Она происходила по матери из старинного рода Ржевских и, по свидетельству её внучки, «дорожила этим родством и часто любила вспоминать былые времена».

Первые исторические анекдоты о XVIII в., которые впоследствии так любил записывать поэт Пушкин, стали известны благодаря Марии Алексеевне. Она была близка и к обоим историческим Ганнибалам, пыталась даже смягчить суровый нрав Абрама Петровича и навсегда сохранила благодарную память о его старшем сыне — наваринском победителе.

Общение Пушкина с Марией Алексеевной относится к детским годам и к послелицейскому периоду жизни поэта. Мария Алексеевна «любила вспоминать старину, и от неё Пушкин наслышался семейных преданий, коими так дорожил впоследствии».

С Марией Алексеевной связаны строки в стихотворениях «Сон», «Наперсница волшебной старины» и запись в «Программе автобиографии».

В произведении «Сон», написанном в 1816 г., находим строки, посвящённые Марии Алексеевне — бабушке поэта.

Я сам не рад болтливости своей,
Но детских лет люблю воспоминанье.
Ах! умолчу ль о мамушке моей,
О прелести таинственных ночей,
Когда в чепце, в старинном одеянье,
Она, духов молитвой уклоня,
С усердием перекрестит меня
И шёпотом рассказывать мне станет
О мертвецах, о подвигах Бовы…
Волшебники, волшебницы слетали,
Обманами мой сон обворожали.
Терялся я в порыве сладких дум;
В глуши лесной, средь муромских пустыней
Встречал лихих Полканов и Добрыней,
И в вымыслах носился юный ум…

Позднее, в 1822 г. А.С. Пушкин возвращается к воспоминаниям о «мамушке своей» и пишет стихотворение

«Наперсница волшебной старины».
Наперсница волшебной старины,
Друг вымыслов, игривых и печальных,
Тебя я знал во дни моей весны,
Во дни утех и снов первоначальных.
Я ждал тебя; в вечерней тишине
Являлась ты весёлою старушкой
И надо мной сидела в шушуне…

В раннем детстве Пушкин учился у своей бабушки русскому языку. Мария Алексеевна происходила из обедневшей дворянской семьи и не получила аристократического воспитания. Она любила свою родную русскую речь и самостоятельно научилась литературно владеть ею.

В конце 1804 г., когда Александру было только пять лет, Мария Алексеевна приобрела под Москвой, в Звенигородском округе, сельцо Захарово. Село находилось всего в двух верстах от большого поместья Вязёмы, богатого историческими воспоминаниями и старинными памятниками. Это была вотчина Бориса Годунова, затем загородный дворец Лжедмитрия, где останавливалась Марина Мнишек.

Здесь задерживались послы и путешественники, следовавшие большой дорогой из Смоленска в Москву, сюда приезжал к своему воспитателю Борису Голицыну Пётр I. Все эти события оставили свой след в памяти народа, в его песнях и преданиях. И все их пела маленькому Пушкину бабушка Мария Алексеевна.

Любил Пушкин родные картины, клёны, тополя, водную гладь и тенистые рощи Захарова. Он любовно описал захаровский пейзаж в одном из своих лицейских посланий. В 1819 г., вдохновлённый природой Михайловского, он выразил стихами «Домовому» свою глубокую любовь к русской природе, которая зародилась впервые в его любимом звенигородском селении, имении бабушки Марии Алексеевны.

Поместья мирного незримый покровитель,
Тебя молю, мой добрый домовой,
Храни селенье, лес и дикий садик мой,
И скромную семьи моей обитель!
Да не вредят полям опасный хлад дождей
И ветра позднего осенние набеги;
Да в пору благотворны снеги
Покроют влажный тук полей!
Останься, тайный страж,
в наследственной сени,
Постигни робостью полунощного вора
И от недружеского взора
Счастливый домик охрани!

В своих заметках «Начало автобиографии» А.С. Пушкин пишет о том, что его дед Осип Абрамович Ганнибал и бабушка Мария Алексеевна тридцать лет жили розно. «Дед мой умер в 1807 году, в своей псковской деревне (Михайловское), от следствий невоздержанной жизни. Одиннадцать лет после того бабушка скончалась в той же деревне. Смерть соединила их. Они покоятся друг возле друга в Святогорском монастыре!»

Надежда Осиповна в наследство получила немалое количество крепостных нянюшек, окружавших колыбели её детей, в том числе и младенца — будущего поэта Пушкина. Одна из них, нянчившая его сестру Ольгу, обратила на себя внимание Пушкиных метким языком и прибаутками. Её образные словечки навсегда остались в преданиях семьи, а замечательный дар народной сказочницы навсегда определил ей службу при детях. Крепостную няню звали Ариной Родионовной Яковлевой.

А о себе Александр Сергеевич Пушкин в «Моей родословной» написал:

Под гербовой моей печатью
Я кипу грамот схоронил,
Я не якшаюсь с новой знатью,
И крови спесь угомонил.
Я грамотей и стихотворец,
Я Пушкин просто, не Мусин,
Я не богач, не царедворец,
Я сам большой: я мещанин.

В. А. Воропаева, профессор КРСУ.

Автор: -