Карфаген не должен быть разрушен!

Я своё обращение к общественности, руководству страны обозначил темой перенятого мною латинского крылатого выражения государственного деятеля, непримиримого врага непокорного, героического портового города-государства Карфагена Катона Римской империи, который в 149 г. до н.э. своё выступление в сенате завершил словами: «Карфаген должен быть разрушен!»

В отличие от него (Катона), смысл моего обращения к здравомыслящей части населения содержит противоположное содержание: то есть цветущий торговый портовый город-государство с мощной экономикой по тогдашним меркам, своевременно плативший немалые налоги Римской империи, обеспечивающий своё население работой, не должен быть разрушен.

«Вина» Карфагена заключалась в том, что он географически находился в выгодном месте для торговли и был портом для морских кораблей в западной части Средиземного моря. Ненасытную Римскую империю не удовлетворяли своевременно оплачиваемые огромные налоги карфагенцев в виде золота, картин, статуй, оружия… Римляне стремились любой ценой стать хозяевами Средиземноморья.

В общественной среде империи часто стали звучать слова Катона. Римская империя требовала, чтобы карфагенцы оставили город, переехав в другое место, подальше от берега моря. Но они не согласились, предпочтя борьбу. Жители во главе с Ганнибалом встали на защиту родной земли. Но силы были неравными, и в конечном счёте они проиграли.

Враги сравняли цветущий город с землёй, а по одной легенде — засыпали солью. Однако Катону не суждено было увидеть это разрушение: он умер до конца войны. Потом разрушилась и сама Римская империя.

Государства, возникшие на её месте, тоже были стёрты с земли. Потом и сами римляне сильно пожалели, что совершили варварство по отношению к Карфагену. По сути, Римская империя, вместо того чтобы сотрудничать с карфагенцами, стёрла с земли процветающий город, тем самым срубив сук, на котором сидела. Однако однажды произнесённое государственным деятелем Римской империи слово осталось в истории. На примере Карфагена можно сделать вывод, что история не раз подтверждает то, что разрушителей самих в будущем ждёт непростая судьба.

Почему я все эти известные вещи повторяю?

Да потому, что то давнее событие имеет кое-какое сходство с тем, что происходит сейчас с флагманом науки нашей страны — Национальной академией наук. В последние лет десять и особенно сейчас, когда в мировом масштабе говорится о детерминационной функции науки в обществе, упомянутое латинское крылатое выражение актуально, поскольку готовится решение со стороны отдельных госчиновников о раздроблении академической фундаментальной науки, и так еле дышащей. Звучат предложения о ликвидации Академии наук (Карфагена) и передаче её вузам.

Хотя справедливости ради отметим, что академическая наука также по известным объективным и субъективным причинам не в полной мере проявляет свою мощь в социально-экономическом развитии страны. Но в этом вина не только науки, но и немалая доля государства. Ибо уже более четверти века оно не уделяет должного внимания науке, особенно академической. Чтобы не быть голословным, хотелось бы привести только один пример. Кыргызская наука от ВВП страны получает всего лишь 0,007 процента финансовых средств и среди бывших союзных республик занимает по этому показателю 14-е место. Мировой опыт показывает, что наука успешно развивается в тех странах, где от ВВП выделяется не менее трёх процентов. Безусловно, пока наше государство не может дать это необходимое количество. Мы прекрасно знаем нашу экономику. Уровень развития академической науки прямо пропорционален вливанию средств в неё, что закономерно.

Наука и образование неразрывно связаны и органично взаимно дополняют друг друга. Поэтому вместо того, чтобы раздроблять академическую науку по вузам, думается, намного эффективнее будет взращивать образовательную систему в стенах Академии наук, не разрушая. На первых порах необходимо ввести в академическую среду подготовку магистров. Нововведение, во-первых, позволит Академии наук привлекать к себе новых молодых и энергичных исследователей. Их молодая энергия будет использована эффективнее под руководством научной академической среды, чем профессорско-преподавательского состава, который в основном занят чтением лекций и проведением семинарских занятий от 800-900 часов в одном учебном году. Это очень большая нагрузка для преподавателей вузов, которая оставляет очень мало времени для успешного ведения науки.

Надо отдать должное профессорам вузов, что, имея такую учебную нагрузку, ещё успевают вести исследовательскую работу. Нельзя сравнивать западные вузы с нашими университетами. Приведу пример. У одного из моих учеников из Великобритании, профессора университета Newcastle Ника Мегорана в течение одного учебного года такая учебная нагрузка: 40 часов лекций, 50 часов семинарских занятий, в итоге всего лишь 90 аудиторских занятий, остальное время он занимается наукой. Примерно с двадцатью студентами ведёт индивидуальную работу. Таким образом, учебная нагрузка наших профессоров в 10 раз выше, чем британских.

Во-вторых, научные сотрудники, получающие мизерную заработную плату в Академии наук, вынуждены читать лекции и проводить семинарские занятия в вузах. Подготовка магистров в академической среде мотивирует научных сотрудников заниматься в системе Академии наук и наукой, и образовательным процессом, тем самым экономя своё время. Они ещё будут «вклиниваться» в рыночные отношения в системе образования и немного зарабатывать на жизнь, а не бегать по вузам. Так где заниматься наукой? В стенах университета или в академической среде? Потом, после так называемой реформы, не услышим ли: «Хотели как лучше, а получилось как всегда». А возможно, ещё хуже?!

Резюмируя, хочу выразить мнение как человек, проработавший почти всю жизнь в педагогической системе (два с половиной года в школе, остальное время в вузах, пять лет в академической среде): сегодня, на мой взгляд, самый оптимальный вариант среди всех предложенных — это дать возможность Академии наук самомодернизироваться, выжить в конкурентных условиях. Она сама как двигатель прогресса.

А. АСАНАКАНОВ,
директор Института истории, археологии и этнологии
им. Б. Джамгерчинова, академик.

Автор: -