Карнавальная ночь начальника уголовного розыска

Исполнилось 120 лет со дня рождения А. Детыненко, представителя старшего поколения сотрудников оперативных служб правоохранительных органов страны, вписавшего немало ярких страниц в историю кыргызской милиции. Родился Александр Сергеевич на Украине, в селе Середовка бывшей Полтавской губернии в семье крестьянина-батрака.

В гражданскую войну стал комсомольцем, добровольцем вступил в отряд по борьбе с бандитизмом. Окончив сельскохозяйственную школу, поступил в рабоче-крестьянскую милицию. В 1933 году партия направила А. Детыненко на работу в Киргизию. Служил в оперативных подразделениях МВД, в годы Великой Отечественной войны возглавлял управление милиции Иссык-Кульской области, а с 1945 по 1955 год — управление уголовного розыска Министерства внутренних дел республики. Начальство и коллеги называли его талантливым оперативником-розыскником, специалистом с большим жизненным опытом, обладающим глубоким интеллектом и тонкой интуицией.

А. Детыненко лично руководил многими операциями по задержанию опасных преступников и ликвидации бандитских шаек. В схватках с вооружёнными бандитами дважды тяжело ранен. За мужество и отвагу награждён орденами Ленина, Красной Звезды, Красного Знамени, «Знак Почёта», боевыми медалями, именными золотыми часами и оружием. В 1955 году в звании полковника вышел на пенсию, переехал на постоянное местожительство в город Ужгород. Занявшись литературным делом, использовал богатый материал, чтобы рассказать читателям о трудной, но почётной работе органов внутренних дел, о подвигах сотрудников уголовного розыска, погибших при исполнении служебного долга. В 1971 году умер после тяжёлой продолжительной болезни.

В том, что о легендарном начальнике УГРО А. Детыненко помнят в Кыргызстане, а его операции по обезвреживанию, как сейчас принято говорить, устойчивых преступных группировок по-прежнему являются методическими пособиями для сегодняшних оперов, работающих на земле, — большая заслуга ветерана МВД, известного публициста и журналиста Леонида Зеличенко. Он по крупицам восстанавливал эпизоды служебной деятельности А. Детыненко, более того, переписывался с ним, публиковал его рассказы и очерки в ведомственной газете «Всегда на посту» и республиканских средствах массовой информации.

Вот один из эпизодов жизни знаменитого сыщика.

В один из октябрьских дней 1953 года в отдел милиции г. Фрунзе поступило сообщение об убийстве в своей квартире начальника паровозного депо железнодорожной станции Фрунзе-1 Евдокима Ильясова (здесь и далее все фамилии изменены). Как показала экспертиза, смерть наступила от огнестрельных ранений в область грудной клетки. Исчезли антиквариат, большая сумма денег, холсты старинных картин и ювелирные украшения его супруги. Стреляли из пистолета системы «парабеллум». За месяц до этого в управление уголовного розыска МВД поступили для расследования материалы о дерзком ограблении кассы железнодорожного депо. Убив двух охранников, преступники вскрыли сейф и забрали около пятидесяти тысяч рублей. Оперативное чутьё подсказывало А. Детыненко, что эти два происшествия связаны между собой, и он распорядился объединить их в одно дело. В ходе расследования вышли на неких Ю. Бердыева и М. Закаева. При задержании они успели выбросить на землю два пистолета иностранного производства и связку ключей-отмычек. Арестованных этапировали в следственную тюрьму. Разрабатывая их по подозрению в убийстве Е. Ильясова и в вооружённом нападении на кассу паровозного депо, А. Детыненко и его подчинённые даже предположить не могли, что дальнейшие события преподнесут им немало сюрпризов и доставят массу неприятностей.

Смерть вождя народов, чистки в правоохранительных органах, инициированная Берией крупномасштабная амнистия и его разоблачение повлекли за собой пересмотр всех следственных дел. Всесоюзный общак забросал исправительно-трудовые колонии «малявами»: «Есть шанс откинуться. Пишите жалобы прокурору…» И они посыпались как из рога изобилия. Как-то, разбирая утреннюю почту, прокурор г. Фрунзе обратил внимание на два письма разных авторов, но примерно с одинаковым содержанием: «Я законопослушный гражданин, но стал жертвой милицейского беспредела. Люди в штатском схватили меня прямо на улице. Обыскали, но ничего не нашли. Потом подбросили мне к ногам пистолет и арестовали. Приписывают какие-то убийство и вооружённое ограбление. На допросах издеваются и под пытками заставляют дать признательные показания…»

Узнав, что дело задержанных расследует лично начальник уголовного розыска МВД республики полковник А. Детыненко, городской прокурор вызвал его на ковёр и, обвинив в нарушении социалистической законности, потребовал немедленно их освободить. Но наш герой отказался исполнить предписание представителя надзорного органа. Ю. Бердыева и М. Закаева выпустили на волю следователи прокуратуры Свердловского района столицы. Позже А. Детыненко и трёх его сотрудников отстранили от занимаемых должностей и возбудили в отношении их уголовное дело. Они обвинялись в том, что без всяких оснований, встретив на улице случайных граждан, арестовали их и продержали под стражей два с половиной месяца, хотя по закону обязаны были уложиться в тридцать дней. Более того, якобы в целях создания резонансного дела о вооружённой банде, преследуя личные интересы для продвижения по службе, подбросили им оружие. На допросах заставляли признаться в совершении преступления, применяя незаконные методы следствия.
Местный криминалитет ликовал. Ещё бы, благодаря свалившейся с неба прокурорской милости устранён неподкупный и упёртый главный опер страны, чьи жёсткие меры по наведению порядка были как кость в горле. По этому поводу даже организовали грандиозный банкет в кафе «Мороженое» на входе в Дубовый парк. В одном из адресованных Л. Зеличенко писем ветеран вспоминал: «…Блатные и их паханы надеялись, что я сломаюсь, но сильно ошибались. В поисках справедливости обошёл около дюжины высоких кабинетов. Понимание нашёл только у заместителя министра внутренних дел, одновременно начальника республиканского управления ОВД комиссара милиции 3-го ранга Владимира Ивановича Лукшта. Под его личное поручительство меня и моих коллег восстановили в должности, а расследование уголовного дела в отношении нас временно прекратили. Так что доказать причастность Ю. Бердыева и М. Закаева к убийству начальника паровозного депо и ограблению кассы предприятия стало для нас делом чести…»

В первый же день после восстановления на работе Детыненко вместе группой захвата выехал на задержание.

Но хозяин дома, у которого подозреваемые снимали времянку, рассказал, что несколько дней назад квартиранты поспешно собрали вещи и съехали, сославшись на срочную командировку. Бердыева и Закаева объявили в республиканский розыск. Как-то глубокой ночью Александра Сергеевича разбудил телефонный звонок. Ответственный дежурный министерства доложил о разбойном нападении на магазин хозяйственных и промышленных товаров в селе Беловодском. Убит его заведующий В. Клычев. Захватив с собой опытных криминалистов, Детыненко выехал на место происшествия. В ходе осмотра эксперты обнаружили у тела убитого две стреляные гильзы от пистолета «парабеллум» и едва заметные следы пальцев и ладоней на сейфе. Интуитивно полковник предполагал, кому они принадлежат и каким будет ответ на его официальный запрос в криминалистическую лабораторию. И не ошибся. В дактилоскопической картотеке МВД уже имелись папиллярные узоры пальцев Бердыева и Закаева. Процедуру снятия отпечатков пальцев они прошли, когда их в первый раз задержали на улице и поместили в СИЗО. После опроса свидетелей складывалась такая картина.

Около шести часов вечера завмаг закрыл входную дверь, хотя в магазине ещё оставались покупатели. Неожиданно от сильного удара дверь слетела с петель, и в помещение с криком «Всем лежать!» вломились двое мужчин с пистолетами. Не подчинившийся их требованию Клычев получил две пули в голову. Взломав сейф, злоумышленники забрали дневную выручку, обчистили карманы лежащих на полу людей и скрылись.

Немаловажная деталь: один из продавцов запомнил, что преступники общались между собой по кличкам Граф и Князь. На профилактическом учёте в МВД республики фигуранты с такими «погонялами» не значились. Детыненко запросил Москву, приложив фото и копию отпечатков пальцев подозреваемых. Вот выдержка из ответа Главного управления по борьбе с бандитизмом МВД СССР.

«На ваш запрос сообщаем следующее. Настоящие фамилии указанных вами граждан под кличками Граф и Князь — Бекмухамедов и Зубраев соответственно. Неоднократно судимые за тяжкие и особо тяжкие преступления. Последний срок отбывали в колонии строгого режима под Рязанью. В январе 1953 года подпали под амнистию. Выйдя на свободу, организовали групповое нападение на контору «Вторсырьё» в Московской области, убили её директора, жестоко надругались над его супругой и двумя несовершеннолетними детьми. Объявлены во всесоюзный розыск. В помощь вам для подготовки и проведения операции по задержанию Бекмухамедова и Зубраева командируем двух опытных оперативников…» Александр Сергеевич быстро нашёл общий язык с московскими сыщиками. Ребята ему понравились. В меру горячие, рассудительные, физически подготовленные. Хорошо знали нюансы оперативной работы, в годы войны служили «волкодавами» в СМЕРШе.

Поисковые мероприятия на всей территории республики по выявлению воровских «ям», где могли залечь Граф и Князь, не прекращались ни на минуту. На случай, если они попытаются выехать за пределы Киргизии, усилили патрули на автовокзалах, перекрыли трассы внутренних и внешних перевозок, по радио в передаче «02» предупредили водителей автобусов, такси и владельцев личных автомашин. Ориентировки на них имели все сотрудники милиции независимо от того, в каком подразделении служили. Задействовали переодетых в гражданское военнослужащих Внутренних войск, подключили агентурную сеть и платных информаторов. В буквальном смысле вывернули наизнанку Кузнечную крепость, Карпинку, другие сложные по криминальной обстановке районы столицы и её пригородных населённых пунктов. Но результатов — ноль.

А однажды пропал сам полковник А. Детыненко. Не было его ни дома, ни на работе. Обеспокоенные коллеги рассматривали самые худшие варианты, тем более что преступный мир не раз угрожал и устраивал на него охоту. Объявился Александр Сергеевич примерно через неделю так же внезапно, как и исчез. Вот только узнать его было трудно: небритый, в старой ватной фуфайке, стоптанных сапогах, с авоськой в руках, из которой торчали батон и бутылка молока. Правда, в облик уличного бродяги никак не вписывался висевший на груди армейский бинокль. Позже в одном из своих очерков, опубликованных в газете «Советская Киргизия», начальник уголовного розыска объяснил, зачем был нужен этот маскарад.

Привычка прогуливаться в таком виде, чтобы быть неприметным в людском потоке, сохранилась у него с тех пор, когда ещё был простым опером: больше узнаешь, больше услышишь. На этот раз он нанёс визит авторитетному вору старой формации Тимофею Кабанову, завязавшему с криминалом в связи с преклонным возрастом. В 1943 году, будучи начальником управления милиции Иссык-Кульской области, Детыненко закрыл уголовное дело, возбуждённое в отношении его по надуманным мотивам за преступление, которого тот не совершал. Встретившись с ним, Александр Сергеевич подробно рассказал о зверских деяниях Графа и Князя и попросил подключить своих людей к их поиску. Ответ вора в законе был примерно таким: «Я не стукач, но когда вор идёт на убийство женщин и детей, это не по понятиям. Скорее всего, беспредельничают залётные. Чем могу, помогу, а ты, гражданин начальник, повнимательнее присмотрись к хозяину дома, у которого они снимали жильё. До меня доходят слухи о кое- каких его делишках…»

Несколько суток просидел Детыненко в полуразрушенном здании бывшей женской гимназии на пересечении улицы Советской и проспекта Ленина (сейчас Жибек Жолу), наблюдая за стоявшим по соседству домом Ивана Першина. В одну из ночей к нему подъехала инвалидная мотоколяска, вышедший из неё мужчина на костылях какое-то время постоял у калитки, оглядываясь по сторонам, и только потом вошёл в дом. Через несколько минут вышел с большим свёртком в руке, сел в коляску и уехал. Детыненко удалось разглядеть в бинокль её номер. Вернувшись в управление, поручил своим помощникам пробить по базе данных личность владельца автотранспортного средства и, если потребуется, установить за ним наблюдение. Замир Молдошев 1925 года рождения, старший сержант конвойных войск НКВД, служил надзирателем в той же исправительно-трудовой колонии, где отбывали срок Граф и Князь.

Демобилизовавшись, обосновался во Фрунзе. Жил один, семьёй и детьми не обзавёлся. Представлялся инвалидом войны, но, по словам соседей, ногу потерял в автомобильной аварии. Состоял на подхвате у местных лидеров преступных группировок, выполнял их мелкие поручения. Кличка Грош. По информации, полученной по оперативным и агентурным каналам, нередко выполнял роль наводчика. Предположения Детыненко о том, что пути Першина, Молдошева, Графа и Князя когда-то пересекались и они были хорошо знакомы между собой, подтвердили дальнейшие события.

Приставленная к Молдошеву «наружка» еженощно вела его к одному и тому же конечному пункту — дому Першина. Оперативники заметили, что на обратном пути самодельный багажник на крыше коляски инвалида всегда был загружен доверху какими-то бумажными мешками. На совещании мнения членов оперативно-следственной группы разделились. Одни настаивали на немедленном задержании Першина и Молдошева и проведении обысков по их местам жительства, другие ратовали за продолжение наблюдения, чтобы через них выйти на Графа и Князя. Выслушав всех, начальник управления уголовного розыска республики предложил свой план.

Как-то Молдошева в районе церкви остановили сотрудники ГАИ и под предлогом проверки документов предложили проехать с ними в ближайшее отделение милиции. В кабинете за столом сидел мужчина лет сорока в гражданском. На повышенных тонах Молдошев поинтересовался, за что его, инвалида, задержали, и угрожал заявлением в прокуратуру. Оперативник союзного главка по борьбе с бандитизмом Семён Остроухов прервал стенания задержанного одной только фразой: «Плохой ты, Грош, артист, лучше ознакомься со своими художествами» и протянул ему какую-то бумагу. Прочитав, Молдошев cник и тупо уставился в стенку: досье тянуло на солидный срок. На следующий день допрос вёл сам Детыненко. Неплохой психолог, Александр Сергеевич довольно быстро сумел расколоть Молдошева, он начал давать признательные показания и заключил сделку со следствием.

С Бекмухамедовым (Графом) и Зубраевым (Князем) познакомился во время службы в рязанской колонии, где они отбывали очередной срок. Как-то «положенец» зоны зазвал его в свою бендюжку и попросил передать продукты корешам в БУР (барак усиленного режима для злостных нарушителей распорядка дня, правил содержания, а также для отрицательно настроенных осуждённых. — Прим. автора). Обещал хорошо заплатить. Молдошев согласился. «Почему он выбрал именно меня, не знаю, но я понимал, что, вступив в преступную связь с зэками, сам себе подписал приговор. Они теперь уже не отстанут, накинув на меня поводок, — откровенничал он на допросах. Так оно и вышло. После первой встречи с Графом и Князем в БУРе, образно говоря, стал подневольным. Заносил для них в зону спиртное, наркотики, холодное оружие, выполнял роль связника с вольным общаком и курьера. Если отказывался выполнять поручения, намекали на хорошие отношения с «кумом» — начальником оперативно-режимного отдела администрации колонии. Они так крепко посадили меня на крючок, что заставили даже стать соучастником подготовки плана побега.

Но потом от него отказались: в спецчасть поступили документы об их помиловании. Демобилизовался в 1950 году по фиктивным справкам о плохом состоянии здоровья. Твёрдо решил начать новую жизнь, даже поменял место жительства. Однажды по пьянке попал под машину, лишился правой ноги. С большим трудом устроился на работу сторожем на плодоовощную базу. Бекмухамедов и Зубраев появились у меня дома где-то в первых числах сентября 1953 года. Напомнив о прошлом, вновь заставили работать на них. Первое поручение — снять «хату» с надёжным хозяином — выполнил быстро. У меня был знакомый барыга Николай Першин, занимавшийся перекупкой антиквариата. Он охотно взял на постой моих друзей, так представил ему Графа и Князя. Последние устроили в его доме склад с награбленным, а я развозил его по точкам сбыта…»

Першина пока не стали задерживать, установив за его домом круглосуточное наблюдение. Молдошева временно спрятали на явочной квартире, а через агентов в народ запустили слух, что на одном из допросов у него не выдержало сердце, и с обширным инфарктом под конвоем доставили в железнодорожную больницу на Пишпеке. Детыненко понимал, что осторожные Граф и Князь обязательно проверят эту информацию и, если она подтвердится, попытаются убрать Молдошева, которому есть что сказать следствию. Так и произошло. В один из дней ему позвонил заранее предупреждённый главврач больницы: какой-то мужчина интересовался по телефону в регистратуре о состоянии здоровья Молдошева и в какой палате он лежит. Мол, приехал издалека, хочет посетить его и передать посылку с продуктами от родственников. Посетителем оказался местный уголовник по кличке Пятак. Войдя в пустую палату, опомниться не успел, как оказался в наручниках. При досмотре у него изъяли армейский штык-нож и удавку. Задержанный недолго играл в молчанку. Недавно на него через общак вышли какие-то двое мужчин и, заплатив аванс, заказали Молдошева. Для окончательного расчёта за работу назначили через день встречу вечером в ресторане «Киргизия». Детыненко предъявил Пятаку фотографии Графа и Князя, и тот опознал в них заказчиков убийства.

Ресторан пользовался большой популярностью у горожан, а в вечернее время в нём было вообще не протолкнуться. Операцию по задержанию опасных преступников Детыненко и его московские помощники разрабатывали особенно тщательно, чтобы исключить любые случайности и не рисковать жизнью людей. Решили брать их на входе в заведение. Предварительно выставили оцепление и посты наблюдения, заблокировали ближайшие улицы и проходы, заменили швейцара и гардеробщика оперативными сотрудниками… Как только Граф с Князем появились у дверей ресторана, на них насели люди в штатском. Что произошло потом, редко бывает в милицейской практике, но как говорится, что случилось, то случилось. При задержании на руках обоих неплотно защёлкнулись наручники, бандиты сумели освободиться от них, вырвались и, отстреливаясь, бросились в сторону парка Панфилова, а потом и вовсе исчезли. Преследуя их, погибли два милиционера. Опускаем реакцию начальства Детыненко на случившееся. Скажем только, что всю вину за проваленную по досадной случайности операцию он взял на себя.

Шло время, но оперативно-следственные мероприятия по розыску Графа и Князя заканчивались ничем. Как-то на Александра Сергеевича вышел его бывший подследственный Т. Кабанов и предупредил, чтобы был поосторожнее. Прошёл слушок, что они готовят на него покушение. Детыненко скептически отнёсся к информации человека, которому когда-то помог, и это едва не стоило ему жизни… В предновогоднюю ночь 1953 года в доме начальника уголовного розыска на Ташкентской улице было шумно, весело и много гостей.

Супруга, дети, жёны его коллег устроили настоящий карнавал с маскарадом, театральным представлением, переодеванием в героев русских сказок и даже с шутами. Сам хозяин вызвался быть Дед Морозом. Веселье было в самом разгаре, когда за несколько минут до боя курантов раздался звук разбитого стекла и в окно влетела граната. Детыненко закрыл её своим телом, но она не разорвалась. Через какое-то время со двора послышались крики под стрельбу в воздух: «Выходи, мусор, кончать тебя будем!» Закрыв всех, кто был в доме, в дальней комнате, Александр Сергеевич бросился к телефону, но он не работал. Нападавшие уже тарабанили в дверь. Решение пришло мгновенно. Подняв с пола неразорвавшуюся гранату, вставил вместо чеки проволоку от пробки шампанского и, не снимая пальца с самодельного кольца, вышел на крыльцо.

Увидев его с гранатой в руке да ещё в костюме Деда Мороза, Граф с Князем — Детыненко опознал их по ориентировке — сначала оцепенели, а потом начали осторожно отходить назад, послушно бросая на землю стволы. Прибывший на стрельбу милицейский патруль мог наблюдать странную картину: два мужика с поднятыми руками пятились от Деда Мороза, пытавшегося вручить им «подарок»…

Сергей СИДОРОВ.

Автор: -