Представители современных поколений молодёжи тюркоязычных стран и народов СНГ,правопреемника СССР, особенно из числа филологов и историков, практически ничего не знают о Первом курултае тюркологов СССР, состоявшемся в Баку в 1926 году. В этом я убедился, побывав за последние десятилетия в Казахстане, Узбекистане, Туркменистане и Татарстане. Следовательно, данная статья посвящена именно Первому курултаю тюркологов почти столетней давности. Этот курултай заложил начало новой национальной письменности многих тюркских народов не только СССР, но и других стран.
Во многих материалах, посвящённых этой теме, даются не совсем верные сведения об этом событии. Можно встретить такие названия: Первый курултай тюркологов, или, по-азербайджански, Birinci Tьrkoloji Qurultay – Первый тюркологический съезд. На самом деле он, согласно официальному Стенографическому отчёту, назывался Первый всесоюзный тюркологический съезд и проходил с 26 февраля по 5 марта 1926 года в городе Баку.
Известно, что его инициаторами и организаторами выступили выдающиеся деятели Азербайджана. Главной целью съезда определили внедрение латинизированного алфавита в культурную жизнь тюркских народов не только СССР, но других стран мира. В этом плане первые практические опыты латинизации письменности советского Азербайджана легли в основу дальнейшего развития латинизированной системы письменности тюркских народов в Советском Союзе. Следовательно, Азербайджан закономерно стал пионером этого процесса. Именно этот шаг, старание и желание Азербайджана способствовали созыву общетюркского съезда как тюркских народов всего Союза ССР, так и зарубежных тюрков, в первую очередь Турции и Ирана.
Инициаторами первого съезда стали Самедага Агамалы оглу, Фархад Агазаде, Рухулла Ахундов, Ханафи Зейналлы, Бекир Чобанзаде, Джаббар Мамедзаде, Артур Рудольфович Зифельдт-Симумяги, Панах Гасымов, Мусеиб Ильясов, Джалил Мамедзаде и другие. На этом съезде, при участии представителей тюркских народов и специалистов научной тюркологии Академии наук Ленинграда и Москвы, подавляющим большинством голосов приняли решение о желательности применения опыта Азербайджана по латинизации в других республиках и автономных областях Союза, пользовавшихся другими формами письменности.
Предыстория съезда такова:
Впервые вопрос о введении латинской графики подняли на заседании коллегии Народного комиссариата просвещения Азербайджана 3 июля 1920 года. Тогда в постановлении отмечалось: “Командировать в Россию специальное лицо для извлечения всех материалов по разработке новой мусульманской орфографии”.
В марте 1921 года с целью введения делопроизводства Азербайджана на тюркском языке приказом Азревкома учреждён Чрезвычайный комитет под председательством народного комиссара просвещения Д. Буниатзаде.
В апреле 1922 г. для проведения реформы азербайджанской письменности по инициативе председателя ЦИК Азербайджанской ССР С. Агамали оглы создан Комитет азербайджанского алфавита. Согласно поставленной задаче, впервые в СССР в Азербайджане на основе латинской графики разработали новый азербайджанский алфавит из тридцати трёх букв. Идея латинизации охватила многие тюркские народы.
В 1923 году в Баку создали “Общество изучения и обследования Азербайджана”, которое стало главным научным учреждением страны. В его состав входили отделения истории и этнографии, тюркологии, а также комиссии и подкомиссии по литературе, языкознанию, словарям, прикладному искусству, театру, музыке.
В этих целях в Баку приглашались многие известные учёные из вузов и научных учреждений России и других стран, среди которых были всемирно известные востоковеды, лингвисты и тюркологи: Н. Марр, В. Бартольд, И. Мещанинов, А. Самойлович, А. Маковельский, Г. Жузе, Е. Бертельс, Б. Чобанзаде, А. Губайдуллин, М. Кепрюлюзаде и другие.
В эти годы появились первые научные грамматики по азербайджанскому языку, написанные с позиций общетюркского языкознания. Среди них особое значение имеют “Turkсe serfi-nehv” – “Грамматика тюркского языка” (Баку, 1924 г.) Исмаила Хикмета и Абдуллы Шаика, “Turk qrameri” – “Тюркская грамматика” (Баку 1929 г.) Бекира Чобан-заде и Фархада Ага-заде.
15 сентября 1925 года в Москве прошли заседания востоковедов СССР, где решили созвать съезд с участием всех тюркологов страны. Одной из главных тем обсуждения будущего съезда обозначили переход с арабской на латинскую графику всех тюркских народов.
В том же 1925 году созыв Первого Всесоюзного тюркологического съезда поручили Научной ассоциации востоковедения СССР и Обществу изучения и исследования Азербайджана.
Таким образом, организации и проведению этого съезда предшествовала довольно большая, кропотливая работа. После предварительных организационных работ Комитет нового азербайджанского алфавита с целью перехода с арабской письменности на латинскую приступил к подготовке созыва, организации и проведению вышеуказанного съезда в Баку, который состоялся с 26 февраля по 5 марта 1926 года. Отметим, что первый Бакинский тюркологический съезд стал значительным историческим событием, продемонстрировавшим место и позицию Азербайджана в мировом тюркологическом сообществе. Это исторический факт.
Итак, Первый Всесоюзный тюркологический съезд проходил с 26 февраля по 5 марта 1926 года. Согласно официальному Стенографическому отчёту, в нём принял участие 131 делегат (хотя во многих материалах указывается 130). Ниже приводим сведения о делегатах съезда, согласно данным Мандатной комиссии съезда: общее количество делегатов – 131, из них 93 тюрка и 38 другой национальности, среди делегатов всего одна женщина. Количество делегатов по республикам, областям и персонально приглашённых: от Азербайджана – 6 человек, Оргкомиссии – 15, Грузии – 1, Армении – 1, Аджаристана – 1, Туркестана – 1, Нацреспублики – 1, Крыма – 3, Татарстана – 6, Башкирстана – 3, Казахстана – 3, Узбекистана – 6, Туркменистана -4, Кыргызстана – 2, Ойратской области – 1, Якутской республики – 3, Калмыкской области – 1, Чувашской республики – 2, Уйгурской области западного Китая – 1, Абхазии – 1, Хакасского округа – 1, Северного Кавказа: Карачаевская область – 2, Балкарская – 1, Чеченская – 1, Ингушская – 1, Адыгей-Черкесская – 1, Северо-Осетинская – 1, Южная Осетия – 1, от Туркменского района Северо-Кавказа – 1, Туркестана – 1, Академии наук – 3, Ассоциации востоковедения – 3, Института живых восточных языков в Ленинграде – 1, Ташкентского университета – 1, Ленинградского университета – 1, от Совета национальностей Северо-Кавказского краевого исполкома – 2, от Северо-Кавказского института краеведения – 1, от Уфимского Наркомпроса – 1, от Совета национальностей Наркомпроса РСФСР – 4, от Президиума Совета национальностей ЦИК СССР – 1, от Персидского Азербайджана – 2, от Северо-Кавказской научной ассоциации – 1.
Персонально приглашённые: от Азербайджана – 2, Татарстана – 2, Северного Кавказа – 2, Москвы – 2, Украины – 1, Ленинграда – 4, Крыма – 2, Дагестана – 2, Закавказья – 2, Армении – 1, Узбекистана – 4, Башкирстана – 2, персонально приглашённых из Турции – 3, Германии – 2, Австрии – 1, Венгрии – 1.
Кроме официальных представителей в работе съезда участвовали учёные, писатели и поэты: из Турции: Алибек Гусейнзаде, Мехмет Фуад Кёпрюлюзаде, Пауль Витек (немец), Юлиус Месарош (венгр) (всего четыре участника); из Российской Федерации: академик Василий Бартольд, Сергей Малов, Александр Миллер, Александр Самойлович, Теодор Менцель (немец), Лев Щербак, Алексей Башкиров, Илья Бороздин, Соломон Вельтман, Анатолий Ченко, Лев Жирков, Сергей Ольденбург, Николай Поппе, Сергей Руденко, Всеволод Томашевский, Константин Юдахин, Николай Яковлев и другие.
Стенографический отчёт свидетельствует о том, что на съезде присутствовали и делегаты почти от всех тюркских народов СССР, также европейские тюркологи, представители из Турции и Ирана, что ярко показывает масштабы охвата тюркологической научно-практической среды. В ней представлены тюркские народы не по нынешнему административно-территориальному признаку, а по месту жительства к моменту созыва съезда. Отсюда и разночтения в административно-территориальном отношении.
Изучив Стенографический отчёт Первого Всесоюзного тюркологического съезда, убедился, что на 17 заседаниях за семь дней заслушаны и обсуждены 38 докладов всемирно известных учёных лингвистов, историков, этнологов, политических деятелей о тюркских языках, об их будущем. В этих докладах озвучены весьма актуальные проблемы тюркологии, предложены ценные, конкретные рекомендации, приняты важные решения, имеющие исторические значения, и приняты соответствующие резолюции.
Так, на утренних и вечерних заседаниях съезда выступили с докладами: академик В. Бартольд на тему “Современное состояние и ближайшие задачи исследований по истории тюркских народов”; А. Губайдуллин – “Развитие исторической литературы у тюрко-татарских народов”; С. Руденко – “Современное состояние и ближайшие задачи этнографических исследований тюркских племён”; Ю. Месарош – “Современное состояние и ближайшие задачи исследований по этнографии анатолийских и балканских тюрков”; Чурсин – “Ближайшие задачи по исследованию этнографии кавказских тюрков”; Б. Чобанзаде – “О близком родстве тюркских наречий”; Н. Поппе – “История и современное состояние проблемы взаимного родства алтайских языков”; А. Самойлович – “Современное состояние и ближайшие задачи по исследованию тюркских языков”; С. Малов – “Исследование древнетюркских языков”; Н. Ашмарин – “Некоторые сведения о прошлом и современном состоянии тюркологии”; Л. Щербак – “Основные принципы орфографии и их социальная значимость”. Заслушаны доклады Л. Жиркова, Г. Ибрагимова,
Ш. Рахими, Ф. Ага-Заде, А.Б. Байтурсуна “Об орфографии”; Х. Зейналлы “О системе научной терминологии в тюркских языках”; Адабаша “Терминология на тюркских языках”; А.Б. Байтурсуна “О принципах казахской терминологии;
А. Зифельдта “О принципах зарождения научной терминологии в тюркских языках”; Б. Чобанзаде “О системе научной терминологии”; Х. Зейналлы “О системе научной терминологии относительно тюркских языков”; Н. Яковлева “Вопросы алфавита в соотношении с социально-культурной действительностью тюркских народов и программа определения системы письма”; Л. Жиркова “Технические основы структуры алфавита”; Ш. Алимжана “Арабские и латинские системы шрифта и вопросы их применения в письме тюрко-татарских народов”; Ф. Кёпрюлюзаде “Развитие литературного языка тюркских народов”;
И. Леманова “Основы методики обучения тюркским языкам”, Дж. Мамедзаде “О системах алфавитов тюркских народов”; Г. Шарафа “Арабская и латинская системы шрифтов и вопрос о применении их для тюрко-татарских народностей”; Н. Тюрякулова “Об алфавите”; У. Алиева “О системах графики”, Б. Бердиева “Об алфавите”; Кепрюлю-Заде “Развитие литературного языка у тюркских народов”; Леманова “Основы методики преподавания тюркских языков”; Ф. Ага-Заде “Правописание в тюркском языке”.
Заслушав доклады и прения по ним, Первый Всесоюзный тюркологический съезд принял ряд резолюций:
Резолюция съезда о новом тюркском алфавите.
Об изучении тюркских языков и о связях тюркских языков с другими языковыми семьями.
По методике преподавания родного языка.
По докладу “Современное состояние и ближайшие задачи изучения истории тюркских народов”.
По докладу о краеведении.
Об орфографии тюркских языков.
Организационной комиссии.
О системе научной терминологии на тюркских языках.
Постановления этнографической комиссии тюркологического съезда.
Правописание в тюркском языке.
Таким образом, материалы Стенографического отчёта, содержание дискуссий тюркологов, научно-практические обсуждения проблем ещё в 1926 году дали понять, что они были актуальны как для того времени, так и для нынешнего периода государственного суверенитета и независимости тюркоязычных суверенных и автономных республик. И сейчас после парада суверенитетов и приобретения независимости ряда тюркоязычных стран почти во всех государствах на повестку дня вновь встал вопрос о реформе алфавита в республиках, о переходе к латинской письменности. Например, первой с подобной реформой выступила Республика Узбекистан, которая за годы независимости полностью перешла на латиницу, предложенную ещё в далёком 1926-м в Баку. Известно, что в 1991 году в Стамбуле прошла конференция, где представители тюркских республик поддержали проект перехода письменности на латиницу, приближённую к турецкому алфавиту. И в 1993 году латиница стала официально использоваться в Республике Узбекистан.
Подобные реформы алфавита предстоят и у других тюркоязычных государств Центральной Азии.
В целом я полагаю, что сам факт, материалы и Стенографический отчёт Первого Всесоюзного тюркологического съезда имели огромное значение в дальнейшем развитии языкознания и языкового строительства молодых советских тюркоязычных республик в целях сохранения достижений тюркской цивилизации, её культурного наследия и письменности. У меня на руках первое (Баку, 1926 г.) и второе (Алматы, 2019 г.) издание данного Стенографического отчёта. Я не филолог и не тюрколог, однако как профессиональный историк отмечу, что Стенографический отчёт Первого Всесоюзного тюркологического съезда – это уникальный, имеющий огромное научно-практическое значение материал, весьма важный источник по советской тюркологии, бесценный кладезь интеллектуального наследия сразу нескольких тюркоязычных стран, выдающихся учёных, элиты тюркологии Европы и Азии, которые собрались весной 1926 года по инициативе ряда учёных и государственных деятелей Азербайджана в Баку.
Разумеется, этот съезд стал довольно большим событием не только для молодой советской, но и мировой науки в целом, и для народов тюркского мира в частности. Съезд можно считать весьма важным событием и для развивающихся общетюркских национально-культурных, духовных и письменных ценностей, дальнейшего углубления интеграционных процессов в национальной письменности тюркских народов. На нём предприняли удачную попытку представлять научную тюркологию как единое, системное учение, свод вековых знаний по тюркологии, как ценный вклад Азербайджана в мировую тюркологию. Фактически сведения первого тюркологического съезда можно представить далеко идущей, большой программой научного исследования многовековых традиций тюркологии и перспективы тюркологии на тот период.
Этому способствовали общие исторические судьбы, единый этногенез, схожие национально-духовная культура и жизненный уклад, религиозные верования, каждодневный быт, традиции, обычаи, обряды, культура пищи многих тюркских народов степей Евразии. Ещё больше объединяющим фактором тюркского мира стали схожие языки. Именно исходя из таких факторов Первый Всесоюзный тюркологический съезд следует рассматривать как очень большое научно-практическое событие в истории развития культурных ценностей тюркского мира. Этот съезд был и остаётся первым научным форумом, предпринявшим попытки указать пути решения актуальных проблем научной тюркологии – языкознания, орфографии, литературы, фольклора, этнографии, терминологии, методики перехода к латинскому алфавиту. Съезд также сыграл исключительную роль в определении теоретических основ, практического потенциала и перспектив культурной интеграции, просветительства в масштабе тюркского мира.
Теперь относительно участников съезда из числа кыргызов. К сожалению, кыргызский народ представляли всего два деятеля культуры. Это первый красный профессор, поэт, просветитель Касым Тыныстанов и просветитель Данияр Базаркулов. Хотя иногда некоторые люди приписывают участие в этом съезде и двум другим деятелям культуры и государства – Ишеналы Арабаеву и Абдыкериму Сыдыкову. Однако в официальном списке делегатов съезда их имена и фамилии не значатся.
Касым Тыныстанов – просветитель, Народный комиссар просвещения Кыргызской АССР в 1927-1930 гг., государственный и общественный деятель, кыргызский учёный-языковед, один из основателей языкознания (составитель орфографии кыргызского языка) и письменной литературы Кыргызстана, писатель, поэт, драматург, первый красный профессор (1936 г.) из числа кыргызов. Написал и издал ряд работ по кыргызскому языкознанию. С 1934 года – член Союза писателей СССР. Арестован 1 августа 1937 года как “враг народа, ведущий разлагающую деятельность на идеологическом фронте, буржуазный националист, один из руководителей “Социал-туранской партии”, расстрелян 7 ноября 1938 года. Реабилитирован 1 октября 1957 года Военной коллегией Верховного суда СССР.
К. Тыныстанов был делегатом того самого Первого Всесоюзного тюркологического съезда. Более того, от Кыргызской автономной области вошёл в состав Президиума съезда: 1. Агамали оглы, 2. Ахундов Рухулла – Азербайджан, 3. Бартольд – академик, 4. Байтурсун – Казахстан, 5. Барахов – Якутская республика, 6.
Бороздин – Ассоциация востоковедения, 7. Габиб Джабиев, 8. Галимджан Ибрагимов – Татарстан,
9. Идельгузин – Башкиристан, 10. Кепрюлю Заде – Турция, 11. Коркмасов – Дагестан, 12. И. Нагамов – Узбекистан, 13. Наговицын – Наркомпрос РСФСР, 14. Ольденбург – академик, 15. Павлович – Ассоциация востоковедения, 16. Самойлович -профессор, 17. Тыныстанов – Кара-Киргизия, 18. Чобан-заде – профессор, 19. Бердиев – Туркменистан, 20. Акчокраклы – Крым, 21. Умар Алиев – Северный Кавказ, 22. Менцель – профессор, представитель европейских учёных.
Отметим, что члены Президиума съезда даны в таком же порядке, как предложено на съезде и зафиксировано в Стенографическом отчёте.
Базаркул Данияров – один из первых просветителей, этнопедагог советского Кыргызстана, стоял у истоков начального, среднего и высшего образования в республике. Подготовил целую плеяду выдающихся деятелей культуры и образования республики, первые учебные программы и учебники. Он инициатор создания первого учебного заведения, предоставлявшего образование выше школьного на кыргызском языке – Ошского педтехникума. Затем стал заведующим учебной частью “Киргизского института просвещения”, вскоре переименованного в Киргизский центральный педтехникум, и заместителем председателя “Киргизской научной комиссии”. В 1929 году стал директором Кыргызского центрального педтехникума во Фрунзе. В 1931-1934 годы работал заведующим учебно-методическим отделом Наркомпроса Киргизской АССР. Видный представитель интеллектуальной элиты 20-30-х годов XX века. Сокурсник К. Тыныстанова по Киргизскому институту просвещения в Ташкенте и его сподвижник. В 1937 году Б. Даниярова арестовали, обвинив в том, что “он буржуазный националист, который задумал контрреволюционные действия, дружит с бай-манапами, сам бай-манап, бывший член Алаш-Орды и член Социал-Туранской партии”. С такими характеристиками в 30-е годы невозможно было выжить. Его приговорили к 10 годам лишения свободы, он умер в лагере у села Ивдель Свердловской области 1 декабря 1942 года. Базаркул Данияров тоже был делегатом того самого исторического съезда от Кыргызской автономной области.
К сожалению, в Стенографическом отчёте съезда не сохранились их выступления на прениях, равно как и других участников съезда. В целом историко-политическое значение Первого Всесоюзного тюркологического съезда, не случайно проходившего в Баку, заключается в том, что именно на нём, фактически на фоне всеобщей социализации, на фоне объединения пролетариев всех стран, обсуждена и предпринята удачная попытка выработать единую концепцию письменности тюркоязычных народов, республик на основе латинской письменности и алфавита, не только по всему Советскому Союзу, но и по всему миру, можно сказать – всей планеты. Вот так, ни много ни мало.
Следовательно, исходя из таких задач и целей, состоялись очень жаркие, эмоциональные выступления и дискуссии среди выступивших учёных и специально приглашённых представителей тюркских народов на съезде. Материалы съезда и Стенографический отчёт свидетельствуют, что представители тюркских народов бывшей Российской империи и молодых советских тюркоязычных республик (башкиры, казахи, кыргызы, карачаевцы, татары, туркмены, узбеки, чуваши, хакасы, якуты) хотели быть услышанными, отстоять своё языковое право, национальную письменность, поскольку до этого их лишили собственной государственности, национальной письменности.
Материалы съезда и собственно Стенографический отчёт съезда – это весьма важный научно-практический артефакт, ценный исторический источник, в котором отражены дальнейшая судьба тюркской цивилизации, создание и сохранность её культурного наследия в виде тюркской письменности на латинском алфавите.
Здесь необходимо отметить два важных фактора. Во-первых, решением съезда при поддержке официальных властей партии большевиков предпринята успешная попытка перехода на латинский алфавит, что сблизило бы с европейской культурой, европейской письменностью. Так, 12 декабря 1927 года ЦИК Киргизской АССР признал латинизированный алфавит государственным, наравне с арабским. С 1927-28 учебного года латинизированный алфавит стал преподаваться в ряде школ, а с 1928-29 учебного года на него перевели всё образование. 1 января 1930 года арабский алфавит в Киргизии окончательно вывели из всех официальных сфер употребления. Казахстан с арабской письменности на латиницу перешёл в 1929 году. В мае того же года на Республиканской орфографической конференции в Самарканде утвердили новый узбекский латинский алфавит – яналиф из 34 знаков. 3 января 1928 года доработанный новый латинизированный алфавит утвердил ЦИК Туркменской ССР. С сентября 1928-го он стал внедряться в учебных заведениях, окончательный переход на новый, латинский алфавит во всех сферах произошёл в мае 1929 года. Во-вторых, с введением латинской письменности официальные власти предприняли удачную попытку отдалить тюркские народы от исламской культуры, от арабской письменности и сокровишниц исламской литературы, языкознания, тем самым избежали огромного влияния мусульманской культуры, арабской письменности на тюркоязычные народы. В документах об этом прямо и открыто не говорится, но эта идея проходит сквозь красной нитью.
Таким образом, Первый Всесоюзный тюркологический съезд неслучайно именуется первым. Ибо все его участники искренне надеялись, что это начало большой кропотливой работы для будущего всех тюркских народов Союза ССР. К сожалению, большинство делегатов памятного съезда те же официальные власти, которые дали добро на его проведение, впоследствии обвинили в буржуазном национализме и во всех других грехах. Многие из них стали жертвами политических репрессий, красного террора 30-х годов ХХ века. В их числе Касым Тыныстанов и Базаркул Данияров.
В таком же положении оказались многие выдающиеся сыновья, учёные-языковеды, тюркологи почти всех тюркских народов СССР, которые приняли участие в съезде. Чтобы не быть голословным, я специально изучил каждого делегата, кого репрессировали после съезда.
Отмечу, среди историков, да и вообще учёных бытует мнение о том, что тюркология – это наука расстрелянных учёных. В этом есть большая доля исторической правды. И она имеет непосредственное отношение к участникам данного съезда. После него, особенно в 30-е годы, многих учёных-тюркологов, государственных деятелей, принявших участие в том самом памятном съезде, обвинили в буржуазном национализме, пантюркизме, панисламизме, членстве в запрещённых политических партиях, в идеологической “подрывной” работе, также и на “культурном идеологическом фронте”, в связях с троцкистами, бухаринцами, буржуазными националистами, “двурушниками”, с бывшими феодалами, капиталистами, помещиками, в искажении истории народов, восхвалении прошлых ханов, руководстве… С такими характеристиками очень трудно, фактически невозможно было выжить в годы красного террора и массовых репрессий.
Я провёл собственное исследование, прямо по списку Стенографического отчёта съезда. Так, из числа 130 делегатов почти половину репрессировали, арестовали, расстреляли или осудили на длительные сроки, многие умерли в лагерях. Персонально в разные годы после съезда арестованы следующие делегаты, осуждены и расстреляны (ФИО даны без изменения, согласно списку делегатов съезда). Так, в 1929 г. – Рогдаев Николай Игнатьевич, в 1931 г. – Гельдиев Мухаммед, в 1932 г. – Перенглиев Бяшим, в 1933 г. – Ашмарин Николай Иванович. В 1935 г. репрессированы и расстреляны Мальсатов Заурбек Куразович, Манатов Шариф Ахмедович, Миллер Александр Александрович, Сабашкин Алексей Макарович, Сафронов Анемподист Иванович.
Пик массовых репрессий, осуждений и расстрелов пришёлся на 1937-38 годы.
Ряд делегатов данного съезда также несколько раз были арестованы и осуждены. Это Генко Анатолий Нестерович – 1938, 1941 гг.; Гаврилов Михаил Филиппович – 1931, 1932, 1938 гг.; Бороздин Илья Николаевич – 1935, 1937 гг.
В 1941 году арестовали и осудили Бассария Симона Петровича, Ильясова Мусеиба Ибрагим-оглы, Крымского Агафангела Ефимовича.
Таким образом, по моим подсчётам, из 130 делегатов Бакинского съезда тюркологов впоследствии обвинили во многих не существующих грехах, делах, арестовали, репрессировали и расстреляли 59 человек. Именно это и доказывает исторический факт о том, что “Первый курултай тюркологов – курултай репрессированных и расстрелянных” (съезд на кыргызском языке означает “курултай”. – Прим. авт.).
Сюда можно добавить и тех репрессированных тюркологов (учёных, государственных деятелей), которые не участвовали в съезде, но внесли весомый вклад в развитие тюркологии в целом, но были арестованы, осуждены и расстреляны в разные годы: Ишеналы Арабаев – 1933 г., Дулатов Миржакып (Мир – Якуб) – 1935 г., в 1937 г. – Алкин Ильяс Саид-Гиреевич, Хулуфлу Вели Мамедгусейн оглу, в 1938 г. – Акки Исмаил Ариф Меметович, Акчокраклы Осман Нури Асан оглу, Атласов Хади (Гадый) Мифтахутдинович, Алекперов Алескер Казым оглы, Амантаев Габдулла Сахипгареевич, Асфендиаров Санджар Джафарович, Атласов Хади Мифтахутдинович, Ахундов Рухулла Али, Исмаилов Ибраим Фегми, Лятиф-заде Абдулла Абильевич. Салман Мумтаз – 1941 г., в 1943 г. – Байбуртлы Ягья Наджи Сулейманович, Юсиф Везир Чеменземинли и многие другие.
Таким образом напрашивается вывод, что “тюркология – наука расстрелянных”.
Байболот АБЫТОВ, доктор исторических наук, профессор, член-корр. РАЕ.
