Дорогой читатель! Мне было суждено знакомиться с изданными произведениями Чингиза Айтматова ещё в рукописях. В 90-е годы мне довелось самому читать рукописи “Цены Бога” и “Смерти у Стены плача”, а некоторые их отрывки, которые были после отложены в сторону, я по сей день храню в своём архиве. Что касается таких произведений, как “Флейта и земля”, “Золото и снег”, то я прочёл их ещё 7 июля 2013 года. В 2006 году Чингиз Айтматов рассказал мне сюжет своего рассказа “Золото и снег”. О названных двух произведениях я пишу, начиная с 2013 года. Были опубликованы мои объёмные статьи: “Флейта и земля” (“Фабула”. 18.11.2016; “Политклиника” 08.12.2016; “Фабула”, 2019; “Алиби”, 12.11.2013; “Де-факто”, 23.02.2018; 09.03.2018; “Слово Кыргызстана”, 13.03.2018; 14.03.2018), “Золото и снег” (“Де-факто”, 06.2019; “Слово Кыргызстана”, 13.02.2019). Эти статьи были включены и в мои книги.
Сегодня, составляя 12-томник произведений Ч. Айтматова, я натолкнулся на рукопись ещё одного произведения писателя. Она называется “Свидание с убитым сыном”.
Итак, я познакомился с рукописью “Свидание с убитым сыном”. В этот раз, то есть в 2023 году, я обратился к сыну Чингиза Айтматова Эльдару и предложил ему донести до читателя те произведения, рукописи которых я видел в доме писателя. Одна из причин этого была в том, чтобы в год 95-летнего юбилея писателя предложить читателям его неопубликованные произведения. 7 июня того же 2013 года я выпустил объёмную статью о рукописи “Флейта и земля”, с которой ознакомился с разрешения Марии Урматовны. И хотя с тех пор прошло уже десять лет, теперь это произведение вместе с рукописью “Свидания с убитым сыном” должно дойти до читателя.
Как оказалось, рукопись “Свидание с убитым сыном” является продолжением рассказа “Свидание с сыном”, точнее говоря, его второй частью. Однако первая часть была раньше представлена читателю в качестве рассказа. В то же время в рукописи жанр произведения был указан как “повесть”, что доказывает единство названных двух произведений. Тогда возникает закономерный вопрос: “Почему писатель опубликовал лишь первую часть произведения?”. Более того, сперва произведение было опубликовано в 1964 году на английском и французском языках и лишь в 1970 году вышло на русском, а в 2018-м на кыргызском? В чём причина этого? Интересный факт – произведение было завершено в 1964 году в Алма-Ате. Даже если отвлечься от всего прочего, какова причина того, что рассказ “Свидание с сыном” вышел на русском языке позже его публикации на иностранных языках?! Почему рукопись вышла сначала на иностранных языках?! Ведь вроде не было никаких сил, которые могли бы помешать изданию рукописи обладателя самых высоких наград – Ленинской премии и двух (к тому времени) Государственных премий СССР?! Кто мог бы перечеркнуть вторую часть произведения Чингиза Айтматова, чья слава гремела в то время на весь мир?! Если бы эта часть произведения была опубликована на иностранных языках из-за того, что не прошла цензуры, тогда Чингиз Айтматов подвергся бы сильному идеологическому и моральному удару. Было ли разделение единого произведения на две части сделано с согласия самого писателя, или же вмешалась цензура? После множества таких вопросов и прочтения рукописи мне пришлось заняться поисками ответов на них…
“Свидание с сыном” и “Свидание с убитым сыном”. Названия произведений отличаются всего одним словом. Но это самое слово – “убитым” – в корне меняет писательское и читательское отношение к идейно-тематической структуре, системе образов произведения и отражённому в нём состоянию общественного сознания. В рассказе “Свидание с сыном” конфликта нет, там есть лишь начало и завязка. Кульминационный же пик, конфликт находятся во второй части.
О Великой Отечественной войне написаны тысячи произведений, сняты киноленты, поставлены спектакли.
Во всех видах искусства были прославлены воины, с честью защитившие Родину. Однако же отдельные, трагические обстоятельства, в которых сыграл свою роль человеческий фактор, не нашли отражения в художественных произведениях, в большинстве случаев оставшись вне поля зрения. Для отражения этой темы тоже нужно было мужество. Именно с таким мужеством Айтматов сделал главным героем своей повести “Лицом к лицу” дезертира, а в повести “Свидание с сыном” образно, художественно описал царившие на фронте хаос и беспорядок, бесчестие отдельных командиров советской армии, случаи, когда в ложном рвении жестоко наказывали за малейшую провинность. Написать об этом, действительно, было большим дерзновением! Но ведь в нашем случае написанное с таким дерзновением произведение осталось неопубликованным. Почему? Видимо, время, когда писалось произведение, и время,
когда оно было завершено, не сошлись. Иными словами, оказала влияние политико-культурная обстановка, сложившаяся к тому времени в СССР.
С приходом к власти Н. С. Хрущёва наступила так называемая оттепель, когда идеологическое давление не душило, как прежде, и писатели, поэты, критики, драматурги, художники, получив возможность свободно мыслить, могли открыто говорить о том, что думали. В это время проявился талант Твардовского, Солженицына, Евтушенко, Ахмадулиной, Рождественского, Белова. Был среди них, конечно же, и Айтматов. Но когда после закрытия художественной выставки в Москве Н. С. Хрущёв подверг деятелей искусства резкой критике за абстракцию, “оттепель” кончилась. Н.С. Хрущёв сам открыл и сам же закрыл её.
Следовательно, произведение Айтматова, отражавшее отрицательные явления в советской армии, оказалось уже не созвучным времени и взглядам власти.
Теперь же будет логичным далее не делить произведение на “Свидание с сыном” и “Свидание с убитым сыном”, а рассматривать его в единстве как повесть. Произведение начинается с описания тоски старого Чодрона по своему погибшему в Великой Отечественной войне сыну, его размышлений о необходимости поездки в село, где некогда трудился его сын, которую он ощущал как свой святой долг перед его памятью. Прошло двадцать лет с окончания войны… Но горе оставило незаживающую рану в сердце старого Чодрона. И хотя разумом старик понимает, что сын уже не вернётся, он тем не менее отправляется в дорогу.
“- Отец, наконец-то ты приехал! – подойдёт к нему.
– Приехал, родной мой. Здравствуй. Ты всё такой же. А я постарел, как видишь.
– Да нет, отец, не так уж ты стар. Просто времени прошло много. Почему так долго не приезжал? Сколько лет прошло, двадцать, а то и больше. Или ты не скучал обо мне?
– Как же не скучал! Всю жизнь тоскую. Ты прости, что так долго заставил тебя ждать. Всё не мог собраться. Сам знаешь, мать умерла, её хоронил. Ты, наверно, встретил её. После того, как ты погиб на войне, она слегла и больше не поднималась. А теперь вот приехал почтить память твою. Приехал поклониться людям, среди которых ты жил. Хочу поклониться этой земле, этим горам, воздуху, которым ты дышал, воде, которую ты пил. Вот и свиделись, сын мой. Что же ты смотришь, веди, показывай мне школу свою, покажи аил, ты так много рассказывал о нём…”.
Посредством размышлений главного героя писатель разматывает повествование о предназначении человека, смысле его прихода на белый свет, о его ответственности, стремится показать это в тесной связи с отношениями отца и сына, войны и мира, жизни и смерти, человека и природы, общества и человека. Думы старого Чодрона – это философия человеческой жизни: “Будь человеком, сын мой! Где бы ты ни был, будь человеком, всегда оставайся человеком!”; “Да, должен он поехать к этому человеку. Если помер, поклониться его праху, если жив, пожать ему руку, поблагодарить за заботы о сыне”; “Человеку не надо мешать, поучать его докучливо, и он сам найдёт свой путь”.
Светлый образ сына является для старика опорой его жизни. Содержание же жизни составляют воспоминания о сыне. Когда люди говорят о своих сыновьях, это болью отражается в сердце Чодрона, и он представляет, как бы счастливо мог жить и его сын, каким светлым могло быть и его будущее. Во всём виновата война… Когда Султан добровольно решил пойти на фронт, Чодрон имел полное моральное право остановить его, потому что сын был ещё молод, чтоб идти на фронт. А как хладнокровно повёл себя Чодрон, когда его дочери Зейнеш и Салика, жалобно смотря на отца, умоляли его:
“- Иди же, отец, что смотришь! Дорога каждая минута!
Чодрону стало стыдно людей, хотя на них никто и не обращал внимания. И военные, и гражданские озабоченно бегали, занятые своими делами.
– Нет, не пойду, не привык я так, не пойду! – наотрез отказался Чодрон.
– Нет, пойдёшь!
– А не пойдёшь, мы сами пойдём!
– Мы сами добьёмся! – и потеряв всякое терпение, дочери ринулись в двери комиссара.
– Не смейте, не идите! – Чодрон схватил их за руки и потащил к выходу. Он тащил их со страшной силой, снова через толпу, вниз по ступеням лестницы. И тогда он услышал от них то, что редко кто слышит от своих детей:
– Ты гонишь своего сына на смерть!
– Будь ты проклят, ты нам не отец!
– Да, ты нам не отец! – подтвердила другая”.
Как же тяжело отцу слышать такие горькие слова от своих дочерей… Чодрон, с одной стороны, при жизни лишается дочерей, с другой – сын уходит на войну, и ещё неизвестно, вернётся он или нет… Чингиз Айтматов описывает всю глубину того психологического состояния. Мог ли Чодрон не отпустить сына на войну?! Тогда бы он не лишился и дочерей, и сына! И сегодня не горевал, не страдал бы! Но он видит в сыне не только своего сына, но и сына народа, сына Отчизны, уважает решение, которое сын принял как смелый человек, поэтому и не может остановить его, считает, что сын поступает правильно.
“И когда Султана на ходу затащили в вагон, Чодрон опустил руки, потом повернулся и, припадая к потной горячей гриве коня, зарыдал. Он плакал, обнимая шею коня, и так сильно содрогался, что под его тяжестью ноги гнедого коня переступали с места на место”.
Ранее опубликованный художественный текст заканчивается такими словами: “Солнце поднялось над горами высотой на два тополя, когда Чодрон, миновав малое ущелье, выехал на широкий простор холмистой долины, уходящей под самые снежные горы. Дух захватило у Чодрона – на этой земле жил его сын…”
А неопубликованная вторая часть начинается именно с этого абзаца, продолжаясь дальше словами: “”Здравствуй, земля сына!” – тихо прошептал старик”.
Для старого Чодрона каждое слово о Султане, всё, что связано с ним, имеет ценность. Поэтому он проходит горами, полями, смотрит на всё глазами Султана. Все сельчане – и стар, и млад – вспоминают о нём с уважением и почтением. Слова о том, что сын его не просто так прожил на земле, уменьшают печаль в его душе, он рад, что сын служил народу и оставил добрую память о себе.
В неизданной части произведения отражается фронтовая судьба комсорга Султана Чодронова. На войне подразделение Султана, не выдержав напора врага, отступает назад, много погибших и раненых. Султан выносит на себе раненого друга Аркадия Ковалёва, тем самым спасая его, а сам возвращается в ряды советской армии. Однако после недолгой радости начинаются мучения, и Султана начинают допрашивать.
Война есть война… Время, когда не жалеют ни врагов, ни своих, ни себя… По закону военного времени солдат не должен отступать, не должен терять вверенного ему оружия: приказ №227.
Значит, надо сохранять боевую дисциплину. На войне всё может произойти, солдат может столкнуться с разными обстоятельствами. Война потому и война… Когда Султан нёс на себе раненого Аркадия, он уронил его винтовку в воду и, не сумев найти её, отдал ему свою. В произведении этот эпизод описывается так:
“- Безобразие! Развал дисциплины! Сволочи! – вскричал капитан. – Кто дал приказ отступать? Я спрашиваю, кто приказал отступать?
И опять в строю было тихо. Никто никаких приказов нам не давал. Мы отступали потому, что иного выхода не было. Кто приказал? Смешно. Разве в этом была суть! И тут, я не знаю, почему так сделал Султан, что его толкнуло на это, возможно, он хотел как-то вступиться за нас, прекратить эти оскорбления. Мы не заслуживали оскорблений, если даже мы и бежали. Мы дрались почти голыми руками с танками.
– Я приказал! – ответил Султан.
– Кто ты? Шаг вперёд!
– Комсорг роты, рядовой Чодронов, – вышел из строя Султан.
– Комсорг? Да по какому праву? Как ты смел? Сопляк! С этой минуты ты не комсорг. Где твоя шинель? Где твоё оружие? Почему ты не отдаёшь честь?
– Шинель и винтовку потерял. А честь вам отдавать не желаю! – негромко сказал он, и во дворе замерла жуткая тишина.
Капитан не кинулся к нему, не схватился за кобуру.
– Ты знаешь приказ о расстреле? – спросил он, сдерживая ярость.
– Знаю, номер 227, за утерю оружия на поле боя – расстрел, – ответил Султан”.
Таким образом, спасая русского парня Аркадия, Султан, как герой, подставил ради друга свою грудь.
Раненый Аркадий изводится из-за того, что Султан погибает, что с ним на поле боя поступили необъективно, несправедливо, душа его горит, совесть его мучается от того, что Султан стал без вины виноватым, горюет, что он пошёл на смерть, чтобы спасти жизнь друга, ищет справедливости, правды! Но у кого? У времени? У командиров?! У Сталина?!… Даже если есть приказ военного времени, разве нельзя ценить жизнь человека, понять обстановку, условия?! Или надо было, ссылаясь на войну, отнестись к судьбе человека по-зверски?!
Нужно ли было решать судьбу человека поспешно?! Ведь каждый солдат, принимавший участие в войне, отдал для достижения Победы всю свою душу, а если нужно, то и саму жизнь… Значит, неважно, попал человек в плен или совершил предательство… Нужна ли гуманность на войне? Размышления Аркадия Ковалёва ставят на первое место проблему человека: “Но солдат – не винтовка, его нельзя изготовить заново.
Если он погиб, то это утрата для тысяч и миллионов, потому что вместе с ним погибает часть их самих, часть жизни, чать мира. Если бы тот капитан знал, что, убив своего солдата, он убил себя, оторвал свою руку, отдалил свою победу. Нет, друг, что бы ты мне ни говорил, только я не согласен с этим приказом, приказ – сила, когда он мне помогает, а не губит меня. Приказ должен быть разумом, а не жестокостью”.
Позиция Чингиза Айтматова о войне видна в таких его героях, как Аркадий Ковалёв, Исмаил, Сергий, Толгонай, Алиман, Данияр, Эдигей, Абуталип, в каждого своего героя писатель вкладывает вселенскую мысль о бедствии войны. А значит можно увидеть, что через все произведения писателя, посвящённые военной тематике, проходит некая красная линия. Она о том, что каким бы мучительным, жестоким испытанием ни была война, к гибели скольких людей она бы ни привела, человек должен сохранить своё великое звание “Человек”. А то, что вместе со всеми страданиями, ужасом и горем войны, было проявлено негуманное отношение к участвовавшим в войне солдатам, причём со стороны не немцев как врагов, а своей же советской власти, которое мы видим в судьбе Абуталипа, Султана – эта вина, безусловно, полностью лежит на государстве и военном командовании.
Возможно, поэтому и не прошло советскую цензуру “Белое облако Чингисхана”, повествующее о судьбе Абуталипа.
В произведении отчётливо и открыто отражены национальные традиции и ценности кыргызов, отличия и противоречия между психологией старшего и младшего поколениё. Приведём лишь один момент из произведения:
“Младший Амандосов стал разливать по рюмкам, а отец шутливо заметил:
– Чоке, ты не удивляйся. Таков теперь обычай молодёжи. Вроде бы, без водки и гость не гость, а бешбармак без водки – совсем не в счёт. В прежние времена мы её и не знали, водку, и не обижались, что её не было.
Все посмеялись.
– Ну, то в прежние времена! – возразил отцу сын. – А сейчас мы всё же выпьем”.
То, что молодёжь пила водку, вино на виду у аксакалов, да и в целом то, что они пили спиртное, было неправильным. А в русскоязычных фильмах и произведениях распитие спиртного было обязательной деталью, атрибутом. В 50-е годы это явление начало распространяться и в кыргызском быту, и, хотя старым людям это всё ещё было чуждо, среднее и младшее поколения превратили выпивку в один из признаков уважения. Мысли же Чодрона в одном из эпизодов: “хорошо, что старики в этом селе не пьют” идёт в пику с тем, что мы сказали выше… Ведь писатель буквально маленькой зарисовкой показывает, как народные обычаи потихоньку вытесняются из жизни! Разве такие персонажи, как Алтай Жакыпович, Сакен Умеровна, Амандосов, Алма, занимающиеся обучением и воспитанием молодёжи, не пьют спиртное на глазах у аксакалов, ничуть не стесняясь?! Писатель специально рисует “современный” тип учителей. Айтматов их вроде бы не осуждает, но… выражает тревогу, что течение жизни постоянно и постепенно вымывает ценности кыргызского народа…
Во-вторых, писатель с гордостью описывает судьбу беркутчи Амандоса. Не каждый может заниматься этим делом, ремеслом, оставшимся нам от предков. Ловля беркута, его тренировка, взращивание, забота о нём – всё это и трудно, и интересно одновременно. Писатель рассказывает о жизни старого Амандоса увлечённо, со знанием дела. Вместе с этим в произведении находит отражение и отношение человека к природе, его интерес и восхищение ею. У природы есть свой закон. Беркут не становится беркутом с рождения, есть и свой процесс “воспитания” птенца. Вначале родители сами поднимают птенца высоко в небо и оттуда сбрасывают вниз. Чтоб он не ударился о скалы, родители защищают его своими крыльями, наблюдают и направляют первые, неуверенные “шаги” птенца. Только тогда он становится не вороной, а беркутом. Должно быть, при описании беркута Ч. Айтматов вложил в подтекст и другую мысль. Султан тоже был гордым, как орёл, сыном гор, знавшим, подобно Чодрону и Амандосу, цену человеческого достоинства и наученным от них тому, что честь надо хранить. Неслучайно и Амандос загадывает, что если Султан живым вернётся с войны, то подарит ему своего беркута, мечтает об этом. А когда его мечта не сбывается, отпускает птицу на свободу.
Ну а ласточки?! Старый Чодрон с восхищением смотрит, как они выстроились в ряд на телеграфных проводах. А когда он видит, что, выстроившись, как стая гусей, ласточки улетают в тёплые края, душу старика, словно волны, захлестывает чувство тоски. Да и вообще, Ч. Айтматов любит использовать в своих произведениях образы животных, птиц, зверей, углубляя с их помощью содержание произведения, усиливая его художественность. Будь то орёл, ласточка или же чистый родник, они описываются параллельно с внутренним миром Чодрона, который посредством внутреннего монолога разговаривает со своим сыном Султаном, радуется, получает удовлетворение.
Сознание обязано сохранять прошедшее, передавать его настоящему и будущему. Это его ответственность. То, что образ Султана сохранился в памяти людей, начиная с тех, кого он детьми обучал в классе, до простых сельчан, означает, что он прожил хоть и короткую, но образцовую жизнь. Если бы не война, то красивая на загляденье Алма стала бы женой его сына Султана, а он сейчас сидел бы со своими внуками. Алма и сама не скрывает, что полюбила своего учителя Султана. Даже с течением времени в памяти и сознании людей должно сохраняться всё хорошее. Ведь только в этом случае история движется своим чередом. И старый Чодрон радуется подобному “бессмертию” своего сына, тому что он продолжает “вечно” жить в памяти людей. Идею эту Чингиз Айтматов подтверждает и вышедшей раньше первой частью, и выходящей ныне второй частью своего произведения. Произведение это, как оказалось, не удостоилось в своё время заметного внимания в трудах литературоведов, которые не придавали ему большого значения. Я верю, что теперь, в своём полном варианте, оно станет интересным научным объектом.
Кстати, имеющийся в произведении рассказ о том, как охотник Амандос и Султан ловят лис, мы уже встречали в автобиографическом произведении Ч. Айтматова “Моё детство”.
Нет сомнения, что повесть Чингиза Айтматова “Свидание с убитым сыном” станет одним из заметных произведений. Ведь оно раскрывает политическую проблему. Известно, что писатель после повести “Лицом к лицу” обращался к теме войны в “Джамиле” и “Материнском поле”. Но в них военная тема описывается совсем с другого ракурса. Были раскрыты образы сбежавшего с войны дезертира и матери, потерявшей мужа и трёх сыновей. “Свидание с убитым сыном” же напрямую обращается к политике. Возможно, на первый, более общий, взгляд проблемы политического характера не очень-то и бросаются в глаза. Но если глубоко, пристально вглядеться, разве не становится очевидным, что писатель в нём открыто осуждает военные приказы власти?! Мы видим солдат, как подчинявшихся, так и не подчинявшихся приказам, командиров, следовавших этим приказам беспрекословно. В чьих руках оказывается на войне судьба советского солдата, в руках врага или в руках руководителей Красной армии?! Или же в руках главнокомандующего Сталина?! Закончилась бы Великая Отечественная война Победой, если бы не было железного порядка? Можно ли было простить Султана?! Писательская особенность Чингиза Айтматова заключается в том, что он не делает авторского заключения, оставляет на суд читателя, потому что сам этот вопрос сложный, конфликтный, жёсткий. Если события произведения заставляют задуматься, то это – художественное достижение писателя…
Абдылдажан АКМАТАЛИЕВ,
академик.
