Национальное достоинство (Мысли о традициях и дискурсе культуры)

Не всегда понимаем и осознаём, что мы все, охваченные бешеным темпом жизни, меняемся, становимся другими.

Говоря иными словами, в процессе жизни и истории что-то обретаем, но наверняка что-то и теряем. Не было бы проблемы, если бы потеряли то, что мешает идти вперёд. Вопрос состоит в том, что нередко теряем то, что составляет суть нашей национальной идентичности, лишаемся того, что выработано веками, что сохранилось в народной памяти и закрепилось в быту именно потому, что оно проверено временем, опытом тысячелетней истории, и что стало «необщим выраженьем» нашего национального лица, облика, перефразируя слова великого русского поэта Е. А. Баратынского.

Итак, что такое национальное достоинство? Это всё то, чем мы отличаемся от других, то, что мы переняли от предков и сохранили, уберегли, не растеряли под шумок разных, порой очень драматических и крайне серьёзных, общественных изменений и исторических испытаний.

Это всё именно то, что позволяет с гордостью заявить всему миру: «Мы — кыргызы», используя очень удачное название не менее удачной новой книги известного философа и замечательного мыслителя Ж. Сааданбекова, вышедшей в прошлом году.

Словом, национальное достоинство — это то, с чем мы вошли и входим в мировое культурно-духовное пространство. Это наша культура, это наши прекрасные народные традиции, заветы предков, о которых мы всё время пишем и говорим. Это духовность, сердцевину которой составляют наш язык, венец которого — величественный «Манас», наша профессиональная словесность, наиболее полно и во всей красе заявившая о себе в «золотом веке» нашей культуры — благословенном ХХ веке, когда произошёл фундаментальный поворот в истории кыргызов, имел место наш социальный и культурно-политический Ренессанс.

Работая над своим обобщающим историческим трудом «Всеобщая история кыргызского государства с древнейших времён до наших дней» (2021, под редакцией академика В. М. Плоских), которую я посвятил

30-летию государственного суверенитета Кыргызстана, я обратил внимание, что наиболее интересное и захватывающее по обилию важных событий и выдающихся пассионариев столетие истории кыргызов — это именно XX век. Так вот, самое удивительное и достойное настоящей гордости дело — в этом потрясающем по своему социально-политическому драматизму и грозным испытаниям веке мы, кыргызы, не растеряли свои вековые традиции, а сохранили, в чём-то даже их приумножили, хотя именно советскую идеологию по сей день обвиняют в сознательном уничтожении исторической памяти советских людей, в формировании поколений манкуртов.

Да, ХХ век был периодом огромных потрясений и испытаний, но я бы не сказал, что новый ХХI век со всеми его умопомрачительными технологиями и невероятными виртуальными сокращениями расстояний и охватом пространств в масштабе планеты так уж милостив к нам, к таким народам, как мы, и всё время норовит погладить нас по голове. Появились новые глобальные вызовы, новые планетарные проблемы. И нам, кыргызстанцам, предстоит проявлять стойкость, чтобы сохранить национальную идентичность, самобытность и духовную культуру. И тут опять приходят на помощь наши традиции, наша культура и, прежде всего, язык. Язык, слово человеческое оказались той платформой, теми ядрами, атомами, «квантами» и «кварками», говоря на языке физиков, являющимися незаменимыми носителями  духовной энергетики, и содержательной стороной культурной семиосферы нации. Тут приходят на память вещие слова Чингиза Айтматова о языке, о человеческом слове: «Слово выпасает Бога на небесах, Слово доит молоко Вселенной и кормит нас тем молоком вселенским из рода в род, из века в век. И потому вне Слова, за пределами Слова нет ни Бога, ни Вселенной, и нет в мире силы такой, превосходящей силу Слова, и нет в мире огненного пламени, превосходящего жаром пламя и мощь Слова». Трудно что-либо добавить, говоря о значении языка, слова человеческого в национальной жизни народа, в бережном сохранении традиций и заветов наших предков.

Говоря о традициях, о бережном отношении к духовному наследию, мы никоим образом не должны закрывать глаза и на определённые привычки, обряды и условности, которые давно вызывают если не отторжение, то открытый критицизм со стороны передовой части общества. Люди искренне рады тому, что наконец бессмысленное чревоугодие во время похорон несколько упорядочено. Кажется, наш муфтият, о коррумпированности которого не говорит только ленивый, подключается к этому совершенно греховному делу и что-то предпринимает.

Давно беспокоит «мода» на религиозность среди молодёжи. Дело дошло не только до хиджабов, но и чёрной паранджи. Пусть критикуют меня ревнители ислама, но я на стороне тех, кто считает, что можно совершать намаз и держать рамадан в галстуке, с бабочкой, в джинсах, с непокрытой головой. Я общался и видел своими глазами, как Ага Хан IV, духовный вождь исмаилитов мира, прямой потомок пророка Мухаммеда, читает намаз и совершает мусульманские обряды всегда неизменно в галстуке, терпимо относясь к собеседникам с бокалом вина и с удовольствием чокаясь и произнося тосты. То же самое делает и принц Амин. Принц Амин Ага Хан — младший брат Его Высочества Ага Хана, имама. Он же и внук покойного сэра Султана Магомеда Шаха Ага Хана. А у нас, едва выучив пару-другую сур из Корана, вчерашние любители горячительного выступают как защитники ислама. Между прочим, кыргызы издавна были и сегодня остаются мусульманами, но у нас своё понимание и преломление этой религии. Я бы сказал, что наш ислам — светский ислам, вовсе не такой, какой исповедует, например, талиб, чей мировой образ давно закрепился неизменно с автоматом Калашникова на плече, в расхристанных шароварах и с недобрым, враждебным взглядом на всё чужое.

Сейчас в ходу выражение «Новый Кыргызстан». Формула очень ответственная и амбициозная. Надо бы теперь дать некое описание или научно-популярное обоснование этой формулы, наполнить содержательно, определить некие умопостигаемые контуры. А пока это смутно осознаваемое желание что-то реально поменять в нашей жизни. Я от души приветствую это желание нашего руководства. Обновляться давно пора. Давно надо было взяться за такое дело. Только не наскоками, не революционными большевистскими методами, а путём убеждения, путём практически выверенных действий, что и происходит.

Сегодня мы нуждаемся в доктринах и программах более практического свойства и определённого социально-экономического характера. Коротко говоря, нам нужна хорошо продуманная экономическая, политико-технократическая программа или идеология, если вообще уместно тут употребить слово «идеология». Начинать нужно с того, куда идём и чего хотим, каковы наши цели, если выразиться проще. Я вспоминаю, как мы, руководители Кыргызстана «лихих» 90-х, работали над Семью заветами «Манаса» в дни проведения 1000-летия эпоса под эгидой ООН. Чуть позже появилась  «Хартия будущего» — коллективная работа ряда деятелей под руководством автора этих строк.

В моём понимании идея «Нового Кыргызстана» и есть цель. Значит, появятся и меры по её реализации. Раз есть цель или разумная перспектива, появится и идеология как средство достижения или путь реализации этой доктрины или цели. Я остерегаюсь злоупотреблять термином «идеология», более  рабочая замена — программа. Не нужно писать некую кыргызскую «Рухнаму». Ниязовская «Рухнама» хороша для газо-нефтеносного Туркменистана, где давно умерщвлена живая мысль и уничтожена какая бы то ни была свобода. Нам, кыргызам, никакая догматика, тем более диктатура, совсем не подходит. Мы всегда рассчитывали только на себя и на свой мозг, на свои способности. К счастью, у нас это получается. И неплохо. Правда и то, что от нашей демократии реальной пользы для нашего желудка всё ещё очень мало, но тут ничего не поделаешь. Мы отлично научились демократию употребить во зло, во вред. Кстати, это и есть тот вопрос или та сфера, где могла бы принести реальную пользу продуманная идеологическая работа, если хотите, разумная агитация и пропаганда, говоря на языке передовиц советских лет.

В заключение хочу возвратиться к многозначному слову «цель». Только конкретная, тщательно продуманная цель упорядочит хаос и зигзагообразные действия как в политике, так и в жизни общества. Стоило бы вспомнить слова Уинстона Черчилля, высказанные на этот счёт: «Я всегда задумывался: почему корабль побеждает огромные волны, хотя их много, а он — один? Это потому, что у корабля есть цель, а у волн — нет».

Осмонакун Ибраимов, академик, экс-государственный секретарь КР.

Автор: -