От смены крыши положение не меняется

В стране снова заговорили об оптимизации интернатов и передаче детей, оставшихся без попечения родителей, в приёмные семьи. Однако будет ли комфортно там сиротам? По данным анализа, проведённого международными экспертами, в 2023 году в приюты направлено более 300 детей. Это больше наполовину, чем в 2022-м.

ОТ ХОРОШЕЙ ЖИЗНИ?

Интернат. Комнаты с казёнными кроватями, тумбочками и игрушками с инвентаризационными номерами. Завтраки, обеды, ужины в общей столовой, школьные занятия и снова комната на четверых, где не всегда дружелюбные соседи. Ребёнок остаётся один на один с собой и мечтами. У большинства из них они одинаковые — ласковые руки мамы, её теплые слова поддержки в трудную минуту и вкусные пирожки по утрам… Но мамы нет и, наверное, уже никогда не будет. Льются детские слезинки на казённую подушку, так кроха и засыпает в надежде на то, что мама хоть во сне придёт.

Директор ОФ «Лига защитников прав ребёнка» Назгуль Турдубекова уверена, что система детских учреждений в стране работает неэффективно, а посему следует закрыть дома-интернаты и помочь интегрировать детей в приёмные семьи.

По её словам, сегодня в стране 40 процентов населения живёт в бедности, и это основная причина увеличения количества ребятишек в детских интернатах. Между тем, по утверждению Турдубековой, интегрирование в семью детей, лишённых родительского попечения, зарекомендовало себя в других странах с положительной стороны.

— Если для госинтернатов государство выделяет по 15-18 тысяч сомов в месяц на одного ребёнка и по 500 сомов в семьи, то эта система интернатного типа выгодна только руководителям учреждений, тогда как дети лучше адаптируются в семейной обстановке, — считает правозащитница.

Между тем, как утверждает эксперт, семейное насилие в отношении детей растёт из года в год в геометрической прогрессии. Причём издеваются над своими же кровными отпрысками. Что уж говорить о приёмных?

Помочь ребёнку обрести семью — это решение лишь одной из сиротских проблем. В республике есть пары, желающие усыновить ребенка, но, как выяснилось, из 10 случаев в восьми это стремление далеко не бескорыстно. Подростков берут в семьи исключительно как бесплатную рабочую силу. Были случаи, когда семейные пары приходили к директору детского дома с просьбой дать им двух-трёх ребят на воспитание, которое заключалось в уходе за скотиной и работе в поле. Ни о каком получении образования или какой-то родительской заботе там и речи не было.

ЛОМАТЬ НЕ СТРОИТЬ

Близняшек Аню и Павла в пятилетнем возрасте забрали у матери-алкоголички и поместили в детский дом. Девочка прожила там пять лет. Несколько раз убегала. Как-то зимой её заметил на улице Андрей Сергеевич Давыдов и привёл к себе домой. Так девочка обрела семью. Но стали ли эти люди по-настоящему родными? Отнюдь. Уход за многочисленной скотиной, огород, домашняя работа легли на хрупкие детские плечи. Сейчас Ане уже 28 лет, но она толком ни писать, ни читать не умеет. О своём брате ничего не знает с того времени, как убежала из интерната.

Ко всему прочему новоиспечённая мама Тамара начала закатывать Ане скандалы, ревнуя к приёмному отцу, которому сейчас 80 лет. Все, о чём сейчас мечтает Аня, — это заработать на свой угол. Однако устроиться на хорошую работу трудно, ведь у неё даже нет неполного среднего образования.

Теперь у Ани муж и трое детей, которые живут здесь же, в небольшом доме приёмных родителей. В своих детишках она души не чает и не допускает мысли, чтобы отдать их в интернат. Даже несмотря на материальные трудности.

— Надо учитывать, что многие дети убегают из дома не только от нищеты, но и от постоянных издевательств, и приют в этом случае единственное спасение, — считает психолог Амира Кабардова. — Если пьяные отец с матерью избили сына или дочь, а в квартире кроме пустых бутылок нет ни крошки хлеба, куда прикажете обращаться подростку? В милицию? Кто их там будет слушать? А если это двух-трёхлетний малыш, который и говорить толком не умеет? Хорошо, если к нам попадёт. Ребёнок начинает бродяжничать, воровать. Сегодня в нашем центре, который рассчитан на 70 детей, находится 99. У большинства из них нет даже свидетельства о рождении. Думаю, что оптимизация социальных учреждений для детей может только усугубить ситуацию, станет ещё больше беспризорников. Ну, закроют детские дома. А дальше что? Сегодня решение о направлении несовершеннолетних в интернат принимает суд. Рассмотрение таких материалов длится месяцами, что за это время в семье сделают с ребёнком?

ЗАГРАНИЦА НАМ ПОМОЖЕТ….

Одно время взялись было за организацию фостерных семей. Эта мера очень распространена в развитых станах. Правда, те, кто попытался применить этот опыт у нас, как-то не подумали о том, что там, на благополучном Западе, нет такого понятия, как детский дом. Если ребёнка забирают из проблемной семьи, то сразу определяют в приёмную. То есть малыш понятия не имеет, что такое казённая постель или еда в общей столовой.

У нас же получилось: хотели сделать хорошо, а получилось, как всегда. Двадцать семей прошли специальное обучение обращению с приёмышами. Взять на воспитание малышей из детдома решились лишь три супружеские пары.

Семилетний Берик — круглый сирота. Мать умерла два года назад, и мальчик остался с бабушкой. Своего жилья у старушки не было, и она с внуком скиталась по чужим углам, пока социальные службы не определили её в дом престарелых. Малыша пришлось отдать в интернат. Оттуда его взяла в семью Назгуль Моношева.

— До Берика у меня на попечении находилось трое деток: четырёхлетняя Света, полуторагодовалая Ксения и их брат Дима, которому исполнилось пять лет, однако через месяц их пришлось вернуть в детский центр. Дети были совершенно неуправляемые, — рассказала Назгуль.

О преимуществах и недостатках фостерных семей до сих пор немало спорят. При этом, к примеру, психологи уверены, что подобный институт может пагубно отразиться на психике ребёнка. Связано это с тем, что контракт на пребывание ребёнка — временный, и по его истечении приёмышей необходимо возвратить в интернат.

— Не буду касаться финансовой составляющей этого вопроса, как не берусь и высказываться против института фостерной семьи, но думаю, что у нас к этому вопросу подходят не совсем правильно, — считает Амира Кабардова. — Просто давайте поставим себя на место малышей. Ещё вчера он засыпал в кроватке и приёмная мама читала ему сказку, а следующую ночь он уже проведёт в детском доме. Как ему объяснить, что время его пребывания в семье закончилось вместе с контрактом? Ребёнок может почувствовать себя ущербным, и это скажется на его психике в дальнейшем. Наверное, правильнее было бы объяснять приёмышу, что он в гостях, пока в его детском доме идёт ремонт, ну или что-то в этом роде. Но не следует фостерных родителей называть мамами и папами. Нельзя давать детям надежду, а потом отнимать её. Они же не игрушки, в конце концов.

Напомним, в своё время парламентарии страны организовали даже специальные слушания по проблеме социальных сирот. Пригласили педагогов, социальных работников, психологов, представителей Министерства образования и других ведомств и выслушали их предложения. Пришли к мнению, что в работе детских домов надо отходить от советских стереотипов. Однако прежде чем приступить к реорганизации работы интернатов, надо всё хорошо взвесить, чтобы не получилось так, что приюты ликвидировали, детей отдали в семьи, отчитались перед международными организациями, что у нас с защитой прав ребёнка всё в порядке и на этом работа закончилась. А что дальше? И не получится ли так, что после нахождения в семье подросткам нужно будет спасаться бегством. В своё время в республике был создан департамент по защите прав детей.

Увы, проработал он недолго, и сейчас вопросами соблюдения прав сирот занимается лишь один отдел в Министерстве труда, социальной защиты и миграции.

Любовь БОРИСЕНКО.

Автор: -